Все реки впадают в море, однако, они не переполняют его, ибо совершив круговорот, возвращаются к своим истокам, такова природа и человека, где бы не жили, как бы не жили, на исходе жизни нас тянет туда, откуда мы родом, где наши корни, наше начало.
Жизнь становится все желанней к концу, как слаще плод при созревании, хочется все переосмыслить, успеть, что-то важное сделать, чтобы оставить своим внукам не деньги, не недвижимость, а более ценное, духовное, высоко человеческое, а для этого необходимо, чтобы жизненный путь был содержательным и чистым.
Я очень хочу, чтобы мои потомки не совершали ошибок, чтобы не мучались от того, что сделали то, что не надо было делать, и не сделали того, что надо было сделать, ибо прошлые поступки можно порицать, но исправить их уже невозможно, хочу чтобы осмысливая прошлое, не мучались от стыда и боли, от бессмысленно прожитой жизни, но победить смерть нельзя, а жить и творить надо вопреки всему. Нужно стараться быть счастливым, но не исходя из мысли, что для этого все средства хороши, а жить правилами совести. Иметь мужество и стойкость переносить все удары судьбы, ни перед кем, ни перед чем, не сгибаться, не озлобляться и помнить — мир спасают доброта и честь, ведь наша жизнь ценится не за длину прожитых лет, а за содержание и за то, что ты успел сделать для людей.
В наше время, таких как я понять трудно, особенно сейчас когда стерты многие человеческие ценности, поэтому когда у меня спрашивают: « Вы же Айшат Курбановна, публичный человек, почему у вас слезы, когда говорите?». Да, я плачу по времени моей молодости, про разрушенную Великую державу под названием СССР (молодежь часто не знает такие аббревиатуру), по добрым хорошим людям нашего села, которые будучи совсем не состоятельными людьми, старались чем-то вкусным угостить своих друзей, соседей. Навсегда запомнила подругу Жувайратла Хадижат и ее мужа Раджаба Акаевича – прекрасных, интеллигентных людей, от общения с которыми я становилась счастливой, ибо воспоминания, того чистого, светлого заставляли думать, что может не все потеряно в сегодняшнем времени, где человек человеку не друг и не брат…, а просто так.
Мои слезы – это не только ностальгия по прошедшей жизни, а боль по ушедшим хорошим людям, по добрым временам, когда мы так доброжелательно относились друг к другу, берегли человеческие отношения, были способны на благородные поступки, умели радоваться чужим успехам и быть счастливыми, когда счастливы другие.
По соседству со мной жила родственница моей мамы Агъала Къисту, после моей свадьбы она мне говорила: «Родная моя, как на райский сад люблю смотреть на ваше окно, не закрывай его», — она радовалась тому, что я живу в новом доме, красивом и благополучном (относительно тех времен). Помню соседку моей мамы Разакьла Аттабу, под окнами у нее был маленький огород, где разводили пчел, многие девочки-школьницы, собирались в их большой комнате, делали уроки, а тетя Аттаба давала вкусный горячий чурек с медом, поев который, мы бежали в школу.
Мои любимые тети Мусат, Ужат, к которым я шла после школы, несла чуреки моей мамы, меняла на ячменную булку (сулкъа) и какой же вкусной она казалась, после чуду, курзе, знаменитых белых пончиков – моей мамы. Мы жили одной семьей, все делили, и еду, и горе, и радость. У тети Ужат горя было столько, что его хватило бы на две жизни; на фронте погиб муж, остались на ее руках, старая свекровь, пятеро детей.
В тяжелые годы тетя Ужат их вырастила здоровыми, может не всегда сама досыта ела, были послевоенные трудные времена, дала образование, женила и потеряла их, не доживших и до 40 лет.
Были другие соседки Аттабала Загьидат, Мух!атпала Айбала, Айдих!яжила Пат!имат, которые потеряли своих мужей, остались вдовами с детьми, вырастили их, вывели на светлую дорогу жизни, все они нашли себя. Я принимала у них роды, лечила их и детей, они всегда думали, чем же меня угостить, а их человеческая благодарность была в словах «Моя дорогая Айшат то, что ты сделала, никогда не забуду», «Пусть ждет тебе долголетие». Спустя столько лет, я вспоминаю этих добрых, мужественных женщин, которые растили детей, трудились, не жаловались на свою тяжелую судьбу, не завидовали тем, чья жизнь оказалась более успешной и удачной, как это свойственно сегодня людям.
Мы были единственной семьей в 70-е годы, проживающей в городе, кто только, с какими только проблемами не приходил ко мне и к моему мужу – всем помогали, ни от кого благодарности не ждали, а сегодня их дети, да и некоторые сами из них, при встрече «не унают» меня – есть и такая категория людей.
Я очень любила свой тухум, моя тетя по матери Бака, чистейшей души человек, смерть ее единственного сына, моего двоюродного брата Арслана, также брата Кьамбула, я слез своих выплакать не смогла в доме, который они строили.
Мои дорогие, со слезами в глазах я каждый день у себя на балконе, вспоминаю как мы любили, как берегли, как боялись и переживали друг за друга, когда были вместе.
Мама моя готовила вкусные блюда в свое время, чтобы она научилась готовить, мой отец периодически возил ее в г.Дербент, где можно было перенять опыт этого искусства. Наш дом был как «каравансарай», где встречали любого с юмором и вкусным чаепитием.
Конечно, мы стали взрослыми, выросли наши дети, с другими нравами. Счастья полного нет, но как свет в конце тоннеля, светлые образы мамы, папы, родственников, друзей.
Любимая двоюродная папина сестра Халумистакла — мудрая, мужественная, порядочная женщина, которая воспитала и вырастила такого сына, как мой родной, любимый, уникальный человек, муж моей сестры – Магомед Асадуллаевич – образец чести и порядочности, его погибший в 28 лет старший брат Пашала Бах!амад – красавец- богатырь, добряк.
Моя мать могла по-родственному пожурить мою тетю Халумисбак, она же, спокойно аргументировала свои поступки и со словами: «Что можно сделать я ваша, а вы мои родственники» — этим заканчивались наши «разборки».
Были две женщины Мунги Патимат и Ибила Хибай, про которых я хочу сказать – добрые, приветливые и трудолюбивые, со всеми жили в мире, в общем все те, которые и составляли богатство села.
Был в нашем селе родственник моей мамы председатель нашего колхоза Салих!ла Рабазан – человек высокой чести и достоинства. Они были большими друзьями с моим отцом, он был человеком, кому полностью доверял мой отец, спустя много лет, вспоминая их дружбу, я думаю, что же было общего у этих двух совершенно разных людей, но дружба их была искренней. Мой отец и мой свекор часто ходили его проведать (он очень долго и тяжело болел). Однажды, вернувшись домой, отец сказал моей маме: «Меня оставит в одиночестве Рабазан». «О мир, соблазняющий, одолевающий богатыря, исчезнет богатство дружбы».
Парадокс! Отец мой умер на два месяца раньше – « сгорел» как свеча, когда хоронили моего отца, Салих!ла Рабазан сказал: «Такого человека поймала могила и мне эта чаша достанется».
Вот были люди, я плачу по ним. Что же стало с нами, что же стало с людьми?
Мое любимое, село Трисанчи было богатым хорошими традициями, добрыми отношениями и честными, порядочными людьми. Я плачу, потому, что все это уходит в прошлое, люди живут думая только о настоящем, а ведь жизнь имеет смысл и бывает значимой тогда, когда думаешь о будущем.
Трисанчи – мое благодатное село, непокоренное нашествиями. Сохрани свой гордый облик!
Айшат Бибалаева
