Между доверием и правом

Хабиб Пахрудинович Гаджиев в Аварском театре 37 лет, из них 27 в качестве директора, 7 лет заместитель директора по твор­честву, ранее работал актером, был членом коллегии Мини­стерства культуры Республики Дагестан более четверти века…

Окидывая взглядом весь боль­шой жизненный путь, прожитый с родным Аварским музыкально- драматическим театром им. Гам­зата Цадасы, вспоминаю трудные девяностые годы. Материально было просто невыносимо. Не на что было ставить спектакли. Зри­тельные залы пустовали. В глазах людей безысходность и отчаяние, какой уж тут театр.

Заработная плата актеров была мизерная, что, конечно, не могло не сказываться на общем состоя­нии труппы, атмосфере в театре, ведь у каждого семьи, которые надо кормить, и это притом, что артисты плотно заняты в спекта­клях. Тогда из театра многие шли, почти одна третья часть актеров.

Нужно было что-то делать, чтобы обеспечить существование теа­тра…

Театр знаком мне со всех сторон. Работал и актером и заместителем директора и директором, хорошо знаю цену закулисному наушниче­ству и интриганству. Необходимо помнить, что интеллигентность во всем: в работе администраторов, в отношениях с рабочими сцены, сотрудниками цехов, любых актер­ских производственных конфлик­тах — неустанное требование теа­тра — строгость, но справедливая.

Некоторые режиссеры высту­пают в прессе и утверждают, что в театре необходимо единовластие художественного руководителя. Очень хорошая мысль заложена в Положении о театре, где указано, что художественным руководите­лем может стать человек любой театральной профессии, не обя­зательно режиссер. Однако, чтобы безграничная власть сосредото­чилась в одних руках, руках худо­жественного руководителя театра, нужен отдельный талант. Менед­жерским талантом не все облада­ют. Помимо этого он должен быть хорошим финансистом, организа­тором, администратором.

Наверное, невозможно выучить­ся на художественного руководи­теля в учебном заведении. И ВУЗа такого нет. Профессии режиссера как-то научить еще можно, а ху­друка нет. Режиссер — сам по себе уже предполагает художественное лидерство, но для управления те­атром этого недостаточно. Нужна какая-то малость. Может быть, скромность или совесть, когда че­ловек стесняется пользоваться властным положением в собствен­ных интересах, вопреки интересам управляемого им театрального общества.

Очевидно, взаимоотношения коллектива театра и его художе­ственного руководителя хрупко балансируют между ДОВЕРИЕМ И ПРАВОМ. Право можно получить только вслед за доверием. И рас­поряжаться можно, пока не иссяк­нет доверие. Присутствие чувства юмора, я бы сказал, обязательный тест при назначении (или выборах) художественного руководителя. Слишком серьезное отношение к себе, к своей должности часто ста­вит человека в глупое положение. Главное не надо врать.

Театр такой организм, где все знают все, если я не знаю, как решить проблему, полезнее при­знаться в этом и отложить ее реше­ние. Обман руководителей даже мелочный, не только унижает, но и развращающе действует на окру­жающих. Будете врать вы — будут врать вам. Такова коллективная игра в прятки.

Возможно, все это пустяки, но именно эти «пустяки» сейчас уже можно назвать с некими принципа­ми, которые организуют ту атмос­феру в театре, которой мы очень дорожим.

В принципе, руководителю до­биться в театре рабской подчи­ненности несложно. Зависимость всех от одного — самый действен­ный рычаг. Но очень ненадежный… Страх — штука унизительная. Боясь тебя, скорее всего, будут ненави­деть. Создание творческой атмос­феры в театре — главный вопрос для руководителя, и начинающего, и с большим опытом.

В Москве на высших курсах ди­ректоров нам говорили: «После пяти лет работы в театре, все хо­рошее что ты делаешь становится обычным, недостатки — невыноси­мыми!!!»

Поэтому, наверное, в Югославии через каждые четыре года меняют директоров театра, как бы хорошо они ни работали. У нового руко­водителя новый взгляд, новое ви­дение, он старается что-то новое, хорошее внести.

Никогда нельзя работать ради успеха, надо работать ради дела, а дело — рано или поздно даст все, чего мы вправе ждать от него.

Что волнует, печалит? Театр наш, можно сказать, гастрольный. При плане 280 спектаклей в год, мы на стационаре даем всего 40-50 спектаклей, а остальные 230-240 мы гастролируем в горах.

Нас огорчает, что каждый год сужается география обслужива­ния. В горах, райцентрах мало, где есть гостиницы и, еще вдобавок участились случаи воспрепятство­вания гастролям театра в горных районах со стороны местных рели­гиозных авторитетов. (Это не жа­лоба, это констатация факта).

Мне кажется, что эффектив­ность обслуживания сельского населения театрами будет низкой до тех пор, пока местным отделам культуры, руководителям районов не будет вменена обязанность, личная ответственность за это важное дело. Совершенно недопу­стимо, что руководители театров, организующие сельские гастроли, выглядят «частными ходатаями», заботящимися о мероприятиях, нужных больше всего им самим. В результате выезд театров на село превращается в формальное ме­роприятие, вызывающее у актеров и руководства чувство досады и неудовлетворения.

Когда я работал директором Даггосфилармонии (в те 70-е годы прошлого столетия), она была хоз­расчетной организацией. Нас обя­зывали обслуживать каждое село республики, куда было автобус­ное движение. И только для этого выделяли спецдотацию, которая называлась «для обслуживания села».

Искусство никогда не было до­ходной статьей, оно всегда суще­ствовало за счет меценатства. Нам нужны Алексеевы, Третьяковы, Мо­розовы, Мамонтовы. Как это про­исходит во всех цивилизованных странах.

Вы знаете, что, к примеру, япон­ский концерн «Тойота» регулярно покупает для своих работников билеты на традиционное театраль­ное представление «Кабуки?». А ведь цена на них не маленькая. Но это еще не все: Ты, конечно, мо­жешь отказаться от похода в театр, но в фирме существует система огромных штрафов за непосеще­ние театра!!!

У нас же получается как в анек­доте:

— «Скажите, как мы будем жить в 2020 году?»

— «В 2020 году мы будем жить несколько хуже, чем в 2019 году, но зато гораздо лучше, чем в 2021 году».

Если это есть идеология наше­го дня, то ни о какой духовности и речи не может быть.

Теперь рискну перейти от «про­зы» театральной жизни к ее «по­эзии», то есть репертуару и за­ступиться за такой критикуемый жанр как комедия. Не буду судить сейчас о качестве того или иного произведения, но скажу, хорошая комедия, очень привлекает людей в зрительные залы. Люди после трудового дня хотят развлечься и отдохнуть, что же в этом плохого. И надо только радоваться, что зри­тель уйдет домой в хорошем на­строении полный желания бороть­ся с недостатками, о которых ему рассказывал театр в жанре сатиры и юмора.

Комедийный жанр — один из са­мых сложных. В трагедии знаешь, на какие болевые точки нажать, и в каком месте плакать. А попробуй, рассмеши народ: не там сделал паузу — и не смешно. Есть такое вы­ражение: «Шутки надо уметь пода­вать». Встреча с театром должна вызывать у зрителей радость, сча­стье, восторг.

Когда режиссеры ставят спек­такли не для зрителей, а все боль­ше для самовыражения, постанов­ки в основном не трогают, скучны и неинтересны, фальшивы, зритель на такие спектакли не идет.

Мне кажется, настоящий ре­жиссер чувствует, прежде всего, не себя, а тех людей, которые идут на его спектакль. Всемир­но известный режиссер Георгий Александрович Товстоногов гово­рил, что режиссер — полномочный представитель зрительного зала. У него должно быть ощущение острого контакта с жизнью, чтобы рассказать о проблемах, волную­щих всех.

Режиссеры, приходящие на по­становку спектакля в Аварский те­атр, удивляются радушию, с кото­рым их принимают и общей сосре­доточенности на работе. Неготов­ность его к репетиции, невнятные требования, вместо действенного, анализа пьесы, ролей и т.д. иной раз вызывает у актеров недоуме­ние и беспокойство за будущую постановку.

Пусть новые прекрасные поста­новки делают нас и нашу жизнь лучше. Желаем, чтобы зрители к нам в театр приходили как на праздник света, добра и счастья!

Хабиб Гаджиев,

заслуженный работник культуры России и Дагестана