Из неопубликованной книги Нуралиева Ахмедхана Михралиевича «Мысли памяти»
(Продолжение)
— Хорошая девушка, наша Буби, только вот не повезло ей в жизни. Столько ждала своего жениха, и замуж за него вышла, а он оказался, таким негодяем. Но о покойниках не говорят плохо. Просто забудем о нем,- сказала Гюльжанат, и как-то, по-особенному, посмотрела в сторону Германа, — надеюсь, она встретит достойного человек, и жизнь её будет прекрасна. Дядя Арт-Арчи, очень любил свою племянницу Буби и всегда беспокоился о ней, вот и поехал в Питер, чтобы проведать её, и эта поездка оказалась для него роковой, — всхлипнула она.
— Братишка, потерпи немного, — шепнула на ухо Герману Лена,- это недалеко отсюда и скоро ты увидишь свою Буби.
После завтрака все собрались и пошли в дом Арт-Арчи. Первой во двор покойного Арт-Арчи вошла Гюльжанат, а за ней медленным шагом зашли гости. Перед летней кухней суетились мужчины, разделывая тушу молодого бычка. Анап сразу узнал их, это были отец и брат покойного Халифа. Поэтому, когда мать Анапа спросила у женщин, где находится Буби, эти двое сразу подняли головы и оторвались от своего дела. Они были здесь на правах родственников и все еще, считали Буби своей невесткой. Мужчины сжали кулаки, на лицах их была видна злоба.
— Это зачем вам нужна наша невестка, — резко спросил Халифхан, отец покойного Халифа.
— Эти люди, — ответила Гюльжанат, указывая на полковника, Германа и Лену, — её друзья из Питера, хотят выразить ей соболезнование.
— Я, не разрешаю им, даже приблизиться к ней, — чуть – ли, не кричал, Халифхан, — уходите отсюда по-хорошему. Сегодня вечером сделают никах с ней и моим младшим сыном Халифбеком, — переходя на хинский язык, он продолжил, обращаясь к женщине, — а тебе Гюльжанат, не стыдно приводить посторонних людей в дом покойного Арт-Арчи. Да еще мужчин, и к чужой невесте. Она испорченный и использованный товар и кроме нас она никому не нужна. За свои поступки, настанет время, она ответит.
— Как Вам не стыдно, — неожиданно для него ответил, голос молодой девушки, с каким-то непонятным акцентом, — Вы пожилой человек, постыдились бы своих седин. Какое Вы имеете право оскорблять Буби, такими низкими словами. Она и так натерпелась от вашего семейства, — подбоченясь продолжала Лена, а это была именно она (хинскому языку её обучил Анап).
— А ты не перебивай моего отца, — с возмущением встрял в разговор Халифбек, — и вообще ты кто такая?
Анап, по горским обычаям, в данный момент не мог вступиться за свою мать и одноклассницу, потому что старик, который их оскорблял, был ровесником его отца. Он просто стоял с опущенной головой и выслушивал все. Арчи и Герман не знали хинского языка и поэтому не понимали, что происходит. Между гостями и бородатым стариком, размахивающим руками, обстановка накалялась, но тут раздался звонкий голос Буби:
— Это моя подруга, — сказала она, — а с ней мои друзья. Как вообще, по нашим горским обычаям, Вы можете, так относиться к гостям, — продолжала возмущаться Буби, пока взгляд её не упал на Германа, стоявшего в стороне, и которого она вообще не ожидала здесь увидеть. От неожиданности, в глазах её потемнело, и она упала в обморок.
Девушка очнулась от холодных брызг воды. Она обвела взглядом вокруг и увидела, что обеспокоенные её состоянием , Лена и Герман стоят возле нее. Лена держала её за руку и поглаживала, успокаивая.
Видя такую картину, обезумевший старик, схватил окровавленный топор, и кинулся в сторону гостей.
— Зарублю всех, — гневно, кричал он, — отойдите от нее.
Его попытка применить топор не удалась, потому что Арчи подскочил к нему и профессионально выбил топор, скрутив ему руки. В этой суете, никто не увидел, как сын старика Халифбек исчез и вернулся с ружьём, которое направил на Буби и закричал:
— Если ты не достанешься мне, то и не кому больше!
Арчи, увидев, что обстановка выходит из-под контроля, освободил старика от захвата, и достал удостоверение сотрудника полиции и заговорил командным голосом:
— Полковник полиции Постанюк, — представился он, — ты, парень остынь и положи оружие, тогда тебя никто не тронет. Но его слова не дошли до Халифбека и он продолжал кричать:
— Я, всех перестреляю, кто тронется с места. Это моя невеста и я её заберу, — с этими словами он подскочил к Буби, схватил её за руку и стал тащить.
В это время полковник Арчи, увидев, что дебошир отвлекся, вытащил из кобуры пистолет и сделал выстрел в воздух. После грохота выстрела воцарилась тишина.
— Парень, — сказал он мирно, держа на прицеле Халифбека, — успокойся и положи оружие. Первый выстрел был в воздух, а второй будет в цель, если не последуешь моему совету. Здесь находятся люди, и никто из них не должен пострадать.
— Я, все равно не оставлю её в живых, — кричал Халифбек, направив дуло ружья на испуганную Буби.
Увидев пистолет и удостоверение в руках полковника, испуганный Халифхан, подскочил к Буби, закрыл её своим телом и попытался вырвать из рук сына ружье, но в это время раздался грохот выстрела. Окровавленный старик упал на землю. Халифбек бросил ружье и с рыданиями опустился на колени возле отца.
Арчи подошел к лежащему на земле старику, тело которого было бездыханным. Он констатировал смерть и сказал окружавшим его людям, что бы они вызвали полицию. До этого времени никто не должен был подходить к убитому. Полиция прибыла в село в течение 2 часов. Арчи объяснил ситуацию представителю правоохранительных органов, сказав, что все находящиеся в данное время могут подтвердить, что произошел несчастный случай.
* * *
После утряски последних событий, под предлогом увидеться с сестрой Анапа Гюлькенер, Буби пришла в дом к Ардыновым, зная, что там сейчас, находится Герман. Встретили её радостно, особенно обрадовался её появлению Герман. Вся честная компания уселась за стол во дворе, накрытый к утреннему чаю, под большой раскидистой яблоней. Герман сел рядом с Буби и тихонько приобнял её за плечи, потом нагнулся к уху девушки и прошептал:
— Я так скучал по тебе, всю ночь глаз не сомкнул. Думал, когда же ты ответишь на мое предложение, которое я сделал тебе в Питере.
— Братик, — раздался тихий голос Лены, — мы находимся в Хине. Здесь нельзя обнимать женщину при посторонних взглядах, будь она твоей матерью, сестрой или женой, тем более пока Буби тебе никто, — а потом уже громко добавила, — друзья, сейчас на ваших глазах произойдет великое событие. Наша Буби должна ответить на предложение Германа руки и сердца. Ну, Буби, смелее!
За столом воцарилась тишина. Герман встал, и обратил гипнотизирующий взор на девушку, моля глазами, что бы она ответила ему согласием. Буби медленно встала, подняла глаза на Германа, и он прочитал в них, то, чего так долго ждал.
— Да, я согласна. Я согласна выйти за тебя замуж, Герман, — скромно, но с радостью в голосе произнесла она.
Вся компания радостно захлопала в ладоши и поздравила молодых. Потом мужчины уединились, у них было о чем поговорить. А Буби подошла к Лене.
— Я соскучилась по Гюлькенер. После окончания школы, я больше её не видела, говорят, она стала красавицей. Наверное, все парни Хина по ней сохнут.
— Я видела её в первый день приезда сюда, — сказала Лена, — но потом, она больше не попадалась мне на глаза. Сейчас поднимусь к ней в комнату и позову её.
— Хорошо подружка, — ответила Буби, — я пока с тетей Гюльжанат поговорю.
Через пару минут Лена вернулась и в руках она держала листок бумаги:
— Анап, — позвала она, — подойди, пожалуйста, кажется это для тебя, — и она протянула ему листок.
Анап схватил листок. Это было письмо Гюлькенер, адресованное ему. Он начал читать письмо отойдя в сторону от друзей.
« Любимому брату Анапу!
Мой милый, всегда любимый, единственный брат. Моей мечтой было увидеть тебя перед смертью. А смерть моя не физическая, а моральная. Ночью меня выдали замуж по шариату и согласию моего любимого отца, за незнакомого и тем более не любимого человека, за Линдера. Как объяснили мне, это было сделано для твоего спокойствия и счастья. Мной откупились за пролитую кровь. Я, конечно, понимаю, что ни одна такая в Хине. Многие девушки выходят замуж, не зная жениха. Я покорилась, только ради тебя, мой братик. Не знаю, увижу ли тебя еще когда-нибудь. Я взяла твои любимые чарыки, которые смастерил для тебя наш покойный дед. Буду их беречь, как память о тебе и нашей семье. Еще, я взяла фотку, которую мама привезла из Питера, на ней ты и Лена. Вы такие счастливые. Береги её, как когда то в детстве, оберегал меня. Она тебя очень любит. Даже ради тебя, выучила наш хинский язык и общалась со мной на нём. Жаль, что не смогу присутствовать на вашей свадьбе. Мой названный муж увозит меня далеко, в чужие земли сопредельного государства, далеко за перевалом. Там нас встретят, и направят куда следует (в Сирию, так мне по секрету, сказал Линдар). Наверное, я уже никогда не увижу: нашего теплого и ласкового солнца, наши горы, нашу Красную лощину. Линдар обещал заботиться обо мне на чужбине, а я обещала быть ему покорной. Не знаю, как сложится моя дальнейшая судьба, но я всегда буду любить всех вас мои дорогие родные.
Целую всех, до свидания, а может, и прощайте, ваша Гюлькенер».
Анап до конца прочитал письмо Гюлькенер, в глазах его стояли слёзы, руки опустились. Он стоял, как вкопанный, подняв голову к солнцу, к тому самому теплому и ласковому солнцу, которое хотела видеть его сестричка. Самое обидное было то, что он уже ничего не мог сделать, чтобы помочь ей.
— Анап дорогой, что случилось? – спросила Лена, подойдя к нему, и беря из его рук письмо. Быстро пробежав глазами по строчкам, она сказала, — сейчас не пещерное общество, а правовое государство. Надо их вернуть.
— Анап, если нужно решить какой — то вопрос, — вступил в разговор полковник Арчи, — я готов помочь, но только в рамках закона.
— Что — то случилось с Гюлькенер? – с тревогой в голосе, спросила Буби глядя на, опечаленного, Анапа, — если тебе нужна наша помощь, только скажи.
— Никто и ничем уже помочь не сможет, — грустно сказал он, — они уже давно спустились с перевала, и находятся на территории сопредельного государства. Ждут своих проводников в Сирию. Никто и ничего не остановит упертого Линдара.
Услышав разговор Анапа, с гостями, относительно дочери Гюлькенер, во двор вышла Гюльжанат. Глаза её были заплаканные, и вся она выглядела уставшей. Она подошла к сыну, положила голову ему на грудь и, всхлипывая, сказала:
— Прости меня сынок. Я не знала, что он собирается увозить её так далеко, в чужую страну. Отец согласился на этот брак, ради того, что бы они оставили тебя в покое. А я не могла ему перечить.
— Успокойся, мама, сейчас уже поздно, что – либо делать, — ответил он ей, успокаивая, — может она пришлет нам какую-нибудь весточку и объяснит как её искать, и тогда я поеду и привезу её домой. а сейчас всем нам надо успокоиться и обсудить дальнейшие планы.
— Завтра я уезжаю в Питер, — сообщил Арчи, — меня ждут на работе.
— И мы, с Вами, поедем в Питер, а оттуда в Ригу, — сказал Герман, держа за руку Буби, — нам тоже, пора, возвращаться, домой, а то мама будет беспокоиться.
— Вы, друзья мои, уезжаете с Кавказа, а не откуда-нибудь. Вечером, все соберемся здесь, за этим столом, — с грустной улыбкой на лице, сказал Анап, — устроим прощальный ужин.
Послышался шум, работающих вертолетных винтов. Все хором подняли головы к небу. Над селом кружил вертолет.
— Может это пограничники, — с надеждой в голосе сказала Буби, — может они остановили на перевале Линдара и Гулькенер, и сейчас везут их домой.
— Нет, дорогие мои друзья, — сказал Арчи, держа руку козырьком у глаз, — это гражданский вертолет.
Вся группа во дворе Анапа стояла и наблюдала за вертолетом. Покружив еще немного, вертолет пошел на посадку. Большое поле, что находилось недалеко от дома Анапа, как раз подходило для этого маневра. Вертолет опустился, винты перестали работать. Открылась дверь вертолета, и из него вышло трое мужчин, представительного вида. Все мужчины направились прямиком к дому Анапа.
— Это, дом Ардыновых!? – громко крикнул самый представительный мужчина, который первым вошел во двор.
— Ой, да это же мой папа! – наконец-то очнулась Лена и бросилась к отцу с распростертыми руками, — папочка, как ты здесь оказался? И вообще, как ты нас нашёл?
— Ты же знаешь, доченька, — ответил он, обнимая подскочившую к нему дочь, — если мне что-то надо, то я своего добьюсь.
За спиной Сан Саныча, а это был именно он, отец Лены, стояли двое мужчин, спортивного телосложения, готовые броситься на любого, кто захочет причинить, какую либо неприятность их хозяину.
Полковник Арчи, просто не верил своим глазам: в одном из телохранителей он узнал Рэя, по кличке Грабля, который разыскивается Интерполом, и который сейчас стоял перед ним. Этот человек подозревался в смерти старика Арт-Арчи, но полковник в данный момент решил никак не реагировать. В еще большей растерянности, оказался Анап, он стоял, как вкопанный, с сжатыми кулаками, упершись взглядом в Рэя, этого ненавистного ему человека. Он хорошо помнил, какое унижение, нанес ему этот человек, при насильственной высылке его и Буби из Питера, и помнил слова, которые бросил в лицо этого человека, там, в Питере: «Смотри, не попадись мне на глаза!». Тогда, в Питере, рядом с ним была девушка – Буби, и он не мог сопротивляться здоровым амбалам, боясь за её жизнь. А вот теперь, этот наглый человек появился во дворе его дома, да еще и с отцом Лены.
— Да, что же здесь происходит, — недоумевал он, — и как сюда вовлечена Лена. И вообще с какой целью, здесь, появился её отец. Где остров Кипр, и где Хин, просто так, такое расстояние и за такое коротко время, никакой простой человек не преодолеет, а отец Лены был, далеко не простой человек.
После некоторой паузы, возникшей во дворе, Сан Саныч подвел Лену к Анапу, стоявшему в глубоком замешательстве. Глядя в глаза Анапа, и одаривая его дружелюбной улыбкой, он сказал:
— Анап, сынок, ты прости Ольгу Фёдоровну, и не держи на нее зла. По глупости своей, она натворила много непростительных дел. Ей очень стыдно за свои поступки, поэтому она и не приехала вместе со мной. Я, как только узнал о её деяниях, — продолжил он, так же по-доброму , глядя на Анапа, — сразу же вылетел сюда прямо с Кипра, сначала в Махачкалу и потом уточнив твой адрес, нанял вертолет и прилетел сюда. Я никогда не был против тебя Анап, ты всегда мне нравился, как человек и настоящий мужчина. Сейчас я здесь, чтобы благословить вас, — с этими словами отец вложил руку Лены в руку Анапа, и накрыл их руки своей, — если ты, конечно, не против. Ольга Фёдоровна, сама меня об этом попросила и от своего имени, то же благословила вас.
— Дядя Саша, как же вы нас нашли!? – вступил в разговор Герман.
— Когда Лена, представляла мне своего молодого человека, она рассказывала о племени хинов, о чудесном и красивом горном крае, с Красной лощиной на Большом Кавказском хребте с Салаватским перевалом, — увлеченно говорил он, — надо было просто правильно все назвать и пилоты сразу сориентировались. Какие красивые места я видел, с высоты птичьего полета: и Красную лощину, и текущую по ней реку, с красными водами; горные вершины, покрытые вечными снегами; голубые озера среди альпийских лугов, которых, я насчитал, целых пять; и Салаватский перевал, с его пенящимися реками и длинным водоразделом, тянущимся от Каспийского моря к Черному. Какая же красота, я вам скажу!? Но что мне об этом рассказывать, на обратном пути, вы сами все увидите.
В то время, когда Сан Саныч общался с дочерью и Германом, к Анапу подошел полковник Арчи, и отвел его второну и сказал:
— Анап, ты знаешь того человека, что стоит справа от Сан Саныча?
— Еще бы мне его не знать!? – тихо, со злостью в голосе ответил Анап, — этот человек выслал меня и Буби из Питера, с большими угрозами. Мне тогда пришлось подчиниться. Я ничего не мог сделать, потому что со мной была Буби. Сейчас, я бы собственными руками задушил его.
— Не надо, доходить до крайностей, — успокоил его Арчи, — этого человека разыскивает Интерпол, он очень опасен. И еще, это он виноват в смерти Арт-Арчи. Как у хозяина дома, я должен спросить у тебя разрешения на его арест.
— Нет, — резко встрепенулся Анап, — сейчас он мой гость. А у нас не приветствуется такое.
— Хорошо, тогда, я вызову группу захвата в аэропорт Махачкалы, — сказал Арчи, — ты как-нибудь отвлеки Сан Саныча, Лену и Германа, уведи их в сторону, а мы сделаем свое дело.
На рокот вертолета и голоса гостей, из дома вышли Ардынбек и Гюльжанат, родители Анапа. Они подошли в отцу Лены и она их представила друг другу. После рукопожатий всех пригласили в дом. Женщины быстро накрыли столы для торжественного ужина, а сами спустились в женскую половину дома. После ужина, гости собрались в дорогу, солнце, еще стояло высоко. Анап и Лена попрощались с родителями и взявшись за руки, пошли к вертолету, Сан Саныч шел вместе с Ардынбеком и о чем то увлеченно говорил. Вслед за ними шли Герман и Буби. Она получила от матери благословение на брак с Германом и была очень счастлива. За ними шли охранники Сан Саныча, отвечавшие за его безопасность, за охранниками спокойно шел полковник Арчи.
Вертолет поднялся в небо и стал набирать нужную высоту. Все пассажиры прильнули к иллюминаторам. Сан Саныч был прав, какая же, была красота. Да и Анап, проживший, можно сказать, всю жизнь в родном крае, был поражен его красотой с высоты птичьего полета. Пилоты вертолета специально сделали несколько кругов, чтобы пассажиры могли насладиться всей красотой горного края. Вертолет летел низко, как будто заглядывал в каждый овраг, в каждый каньон. Анап решил взять на себя роль гида.
— Сейчас мы пролетаем над мутными водами реки Чарахан, — начал он, и все опять прильнули к иллюминаторам, — а это уже долина Махраб и её голубая пенистая река Сулукан. Её истоки начинаются с Голубых альпийских озер, и вот, наконец, наша знаменитая Красная лощина, протянувшаяся до самых снежных вершин и обхватившая серебряные скалы. Эта минерально-сырьевая база находится на высоте 2150 метров над уровнем моря. Здесь, еще в 1962 году начали разработку месторождения цинка и меди, поэтому эта лощина названа красной. В настоящее время месторождение законсервировано, но я очень надеюсь, что оно возобновится. К такому богатству, руководство нашей республики, относится равнодушно, но оно должно служить основой существенного роста экономики республики и страны, в целом. Друзья мои, мы обязательно вернемся в эти места и я сам, проведу вас пешком, по всем нашим красотам.
В аэропорт Махачкалы прилетели, когда уже стемнело. Анап, как и обещал полковнику Арчи, отвлек внимание Сан Саныча и вместе с другими пассажирами вертолета увел их в сторону. Рэй со своим помощником, расслабились после долгого перелета, и поэтому не заметили, как к ним приблизилась группа захвата, которую организовал полковник Арчи. Тихо, без шума и суеты, они скрутили руки мужчинам, надели наручники, и усадили их в стоящий, позади вертолета, микроавтобус. Пленники не успели ничего сообразить. В салоне автобуса было темно и Рэй ничего, и никого не мог разглядеть.
— Романовский Эдуард Йорданович, — услышал он свое настоящее имя, которое произнес знакомый голос, — по кличке Рэй, или Грабля, как Вас еще называют, Вы арестованы, именем Закона Российской Федерации. Кроме убийства старика Арт-Арчи, Вы обиняетесь еще в нескольких преступлениях, совершенных на территории Российской Федерации. И еще Вас разыскивает Интерпол. Моё имя полковник Постанюк Арчи Иванович, и у меня к Вам накопилось, очень много вопросов. Сейчас вас отправят спецбортом в Питер, и там мы с вами встретимся. До скорой встречи, — сказал Арчи и вышел из автобуса.
Полковник направился в здание аэровокзала, куда ушли его попутчики. Догнав их, он подошел к Сан Санычу и отвел его в сторонку.
— Уважаемый Александр Александрович, — сказал он, — хочу сообщить Вам, что только, что был арестован Ваш помощник Рэй, по обвинению в убийстве старика Арт-Арчи. Но как видно, это будет не единственное его преступление. За ним тянется целый шлейф преступлений и к тому же, его разыскивает Интерпол. Так что советую не искать и не ждать его, а продолжить свой путь до Питера со своей дочерью и её друзьями, — с этими словами он отдал честь собеседнику, и пошел в сторону, дожидавшегося его, микроавтобуса.
Сан Саных стоял обескураженный и растерянный, от только что услышанного. Авсеев Александр Александрович, грозный, масштабный человек, никогда и никому не проигрывавший и не уступающий. Рожденный одинокой матерью, в станице Кадуй Вологодской области, сам себя воспитавший. Он приехал в Питер, совсем юнцом, в поисках лучшей жизни. Женился ради прописки, а впоследствии стал одним из влиятельных людей города, сумел сколотить свой капитали вовремя переправить его за границу. Сохранил всю свою недвижимость, оформляя её на коренных питерцев. И во всём этом он был обязан Рэю. Как же так получилось, думал он, где же Рэй прокололся, заманили его или это простая случайность, и кто мог его сдать. И вообще, как этот полковник Постанюк, оказался в горах, в одном с ним доме. От напряженных раздумий, его отвлек голос дочери, подошедшей к нему:
— Папа, мы с Анапом решили, приехать сюда в наш медовый месяц, в свадебное путешествие. Мне очень понравились здешние красоты. И еще, папочка, Анап предложил, сначала свадьбу сыграть здесь, по местным обычаям, а потом в Питере, — лукаво заглядывая в глаза Сан Санычу, сказала Лена.
— Как пожелает, моя доченька, — улыбнувшись, ответил Сан Саныч, прижимая к себе дочь — все что угодно, для моей звёздочки.
Сан Саныч решил отложить решение проблем, относительно Рэя и другого охранника. Он не хотел омрачать счастье единственной дочери. Ведь ей и так досталось. Поэтому, уже веселым голосом он обратился к другой молодой паре, Герману и Буби, сопровождавшей их компанию:
— Ну, а вы чего молчите? Где и когда, вы будете играть свадьбу? – спросил он.
— Дядя, — обратился к нему Герман, — мы планируем сыграть свадьбу в Риге, а в свадебное путешествие приедем, сюда на родину Буби.
— А родители и родственники Буби согласны с вашим решением? — заботливо поинтересовался Сан Саныч.
— Самая близкая здесь у Буби, это её мама, и она дала нам свое благословение. После свадебного путешествия, мы заберем её к себе в Ригу. Она согласилась.
— Это хорошо, сынок, — одобрил решение Германа и Буби, Сан Саныч, — и, по-отечески, похлопал его по плечу.
Вся компания зашла в зал ожидания аэропорта, и направилась, к стойке регистрации. После чего отправились в ресторан, чтобы перекусить. Уже в ресторане у Сан Саныча с Анапом завязался деловой разговор.
— В вертолете, ты рассказывал о Красной лощине и её богатствах, — начал разговор Сан Саныч, — как ты смотришь на то, чтобы возобновить и заняться разработкой этих месторождений, если, конечно это перспективное дело? Я бы профинансировал этот проект. Это было бы вашим свадебным подарком, конечно же, помимо всего другого, вам и карты в руки, мои дорогие.
— Я обязательно об этом подумаю, — ответил Анап,- и надеюсь, нашими стараниями рудники возродятся и обогатят нашу республику и страну.
Наконец объявили посадку, и вся компания отправилась к трапу самолета. Каждый из них полетел на встречу к своему счастью. Все были довольны и веселы, только Сан Саныч никак не мог прийти в себя, после ареста Рэя, чем был сильно огорчен.
