Правитель Табасаранского кадийства

(к 350-летию рождения Рустам-кадия)

Рустам-кадий (1669-1742)

На современном этапе важно преодо­леть односторонний подход при освещении истории дагестанских народов и необходи­мо критически переосмыслить устаревшие взгляды, стереотипы и концепции. История должна быть с именами. В течение долгого времени подход к истории был классовым, рассматривался сквозь призму деления общества на классы. Это касается и осве­щения роли феодальных владетелей, мно­гие из которых не только выражали личные интересы, но и выступали от имени народа.

К числу таких личностей относится Рустам – кадий (в некоторых источниках Рустем — бек), который был правителем одного из та­басаранских владений, известного под на­званием кадийства. По преданиям, Рустам происходит из рода кадиев, которых еще в VIII веке арабский полководец назначил при табасаранском правителе Магомед – маа­суме для преподавания наук и правил веры.

Генеалогические сведения о предках ка­диев содержатся также в местной хронике, обнаруженной в сел. Хурик Табасаранского района. Большую помощь при освещении деятельности Рустам-кадия мне оказал и Касум Исаев из сел. Ружник Табасаранского района.

В XVIв., в результате междоусобной борь­бы в роду майсумов, произошел распад единого владения – майсумства на два са­мостоятельных – на майсумство и владение кадия. Междоусобной борьбой воспользо­вался кадий и утвердился правителем в се­верной части Табасарана. Центром владе­ния Рустам – кадия становится старинный аул Хучни.

Письменные источники упоминают о та­басаранских правителях – кадиях Зихраров сыне, Кади – беке, сыне Булхай бека и др., которые, следует полагать, были предками Рустам – кадия, который стал правителем Табасаранского кадийства в конце XVII- первой трети XVIII в. Рустам – кадий поддер­живал связи с дагестанскими правителями, был связан с Кайтагским уцмием, Дербент­ским ханом и др.

Власть кадия была наследственной, но формально при его смене соблюдался об­ряд избрания, который происходил на сходах представителей как раятских, так и узденских магалов в местности «Харба — ку­ран», ниже нынешних сел Татиль и Хапиль.

При Рустам-кадие влияние Табасаран­ского кадийства в Дагестане усиливается. Кадий имел ополчение, состоящее из во­оруженных лиц до 3 тыс. человек. В период иноземной опасности он отстаивал свободу и независимость своего владения и всего населения. Он неоднократно отражал наше­ствия турецких султанов и иранских шахов. По имеющимся сведениям, в период на­шествия войск Надир шаха, Рустам – кадий возглавил один из табасаранских отрядов в борьбе против иноземных завоевателей. Он проводил самостоятельную внешнюю поли­тику, направленную на укрепление связей с соседними владениями Дагестана, а также Россией, Кубинским ханством, Турцией и Ираном, хорошо ориентировался в между­народной обстановке. Еще в начале XVII в. предок Рустам кадия Зихраров сын побывал у царя в Москве.

Выходец их рода образованных кадиев Рустам был достаточно грамотным, о чем свидетельствует его переписка с владете­лями Дагестана, с российским императо­ром Петром I и другие материалы.

Как вытекает из письменных источников и устных преданий, Рустам-кадий был не только правителем, но и дипломатом. Во время пребывания Петра I в Дербенте, к нему с письмом обращается Рустам-кадий, в котором сообщал об исторически сложив­шихся дружеских связях Табасарана с Рос­сией. В своем письме Рустам – кадий пишет о его противоречиях с Даудбеком и Сурхай- ханом, возникших за отказ выступить про­тив России, как сказано в документе за то, что «на государя своего восстать не хотел». Рустам-кадий просил русского императора оказать ему помощь в восстановлении сво­ей столицы Хучни, а со своей стороны он да­вал обязательства верности.

В 1722 г. Рустам – кадий вступил в россий­ское подданство. Политика Рустам-кадия на сближение с Россией привела к дальней­шему развитию русско-дагестанских отно­шений, а также усилению связей кадийства с остальными дагестанскими владениями. Вместе с тем к его позиции на сближение с Россией неодинаково относились некото­рые владетели. Об этом свидетельствуют документы:

«1722 1 августа 30 — ПИСЬМО ТАБАСА­РАНСКОГО ВЛАДЕЛЬЦА РУСТЕМА К ПЕТРУ I Г С ПРОСЬБОЙ О СТРОИТЕЛЬСТВЕ ГОРОДА В ТАБАСАРАНЕ ДЛЯ ЗАЩИТЫ ОТ НАПАДЕ­НИЙ ЛЕЗГИНСКОГО ВЛАДЕЛЬЦА ДАУД-БЕ­КА И КАЗЫ-КУМУХСКОГО СУРХАЙ-ХАНА

С того времени как столица Ширванская приведена к персидскому владению, пра­деды, деды и отцы наши душевно двум го­сударям служили и обиды нам до днесь ни от кого не бывало.

Однако ж по неже называемые Дауд, Сур­ка и усмей, измени двум государям, согла­сились и войско собрали и часто на меня на бедного неприятельским образом напа­дали, город мой выжгли, понеже ни от кого вспоможения для обороны мне — — было и от такого их нападения к такому разорению приведен, что ни к кому пристать не мог, для лутчего ж вашего соблаговолите как от вы­сокородного юзбашея и полков — и от прот­чих дербенских жителей требовать известия с : и конечном моем разорении, також вели­кое число знатных при мне бывших персон от тех бунтовщиков побито, хотя и великое от них мне учинено было разорение и напа­дение для тт — ними согласиться и на госуда­ря своего востать не хотел.

Однако ж ныне хвалю бога, что ваше импе­раторское величество, восточных, западных и северных земель государь, счастливым и благополучным пришествием своим в Дер­бень в местах городы строить соизволили указать, того рад:- прошу милосердие надо мною над бедным показать, на моем разо­ренном месте вновь город построить ука­зать лить, чтоб мне было бедному с моими поддаными где ж прошу зысокоповелитель­ным своим указом дербенскому управите­лю указать, что б во время нужды войсками своим вспоможение учинил, а я с своей сто­роны обещаюсь, во случае, с моими поддан­ными его в нужде не оставить».

«1722 г. сентября 1 — ИЗ ГРАМОТЫ ПЕТРА 1 ТАБАСАРАНСКОМУ ВЛАДЕТЕЛЮ РУСТЕ­МУ В ОТВЕТ НА ЕГО ПИСЬМО

Объявляем сию нашего императорско­го величествт щею грамотою, что доносил нам всеподданнейше табастт владелец Ру­стем, объявляя о нападении на него и учи­не обиде и разорении и пожжении города ево от изменник: в беке и прочих и просил оной нас, дабы мы повелели ему реченной город построить по прежнему, на что мы всем вейше соизволили и повелели ему, Рустему, помянутой г: том или в другом, где запотребно усмотритца, построить чрез то удобнее было у вышереченных бунтовщиков и вне потребных намерениях их согласие и проходы и коммуникацию отнять и пресечь и дадутся ему в тот город пушки н порции оных надлежащая аммуниция и к строению пристойности люди, тако ж для лутчего того города прислан будет инженер.

А по неже за настоящем осенним поздным временем и при ближащейся зиме ныне строения того города начать не возмож­но. Того ради отлагается оное до будущего вешняго раннего времени, и сколько скоро весна наступит, то оное строе — чатся и к со­вершенству привестся имеет и обнадежива­ем мы ево, Рустема, содержать в милости нашего императорского величества и пове­лено от нас будет войскам нашим, которые близ н здешних краев обретаться будут, ево Рустема, в потребном случае от нападения на него неприятелей охранять, тако ж даст­ся ныне императорского величества по­веление полковнику и коменданту нашему, определенному в городе Дербени, и наипу того города Дербени, дабы ево, Рустема, равным же образом от неприятелей ево ох­раняли.

И в строении вышереченного города по возможности потребное вспоможение ему чинили и для вящего уверения сию нашу императорского величества милостивую грамоту ему, Рустему, дать и с нашею госу­дарственною печатью утвердить повелели».

Из изложенного материала вытекает, что Рустам-кадий был не только феодальным владетелем, Табасарана, но и патриотом и дипломатом, который в своей внешнеполи­тической деятельности ориентировался на Россию.

Магомед Гасанов,

профессор