Из неопубликованной книги Нуралиева Ахмедхана Михралиевича
«Мысли памяти»
Был ясный и теплый летний день. Я стояла во дворе Тамбовского детского приюта и смотрела на небо. Облако- перышко стояло над моей головой. Небесное пространство серебрилось в солнечных лучах и простиралось вдоль горизонта голубой лентой.
Мне было только одиннадцать лет и головой моей все время овладевали фантазии. Вот и сейчас, закрыв глаза, я представляла себе, что облако-перышко спустилось ко мне с другой планеты, куда улетели мои мама и папа. Оно заберет меня, и я улечу к ним, к родным, и все мы будем счастливы.
Мои фантазии прервались криками, долетавшими до меня со всех сторон: «Приехали! Приехали!». Я повернулась в сторону ворот приюта и увидела красивую пару – мужчину и женщину.
Мужчина был высок и подтянут. На нем белый костюм, на голове, белая шляпа, на ногах светлые туфли- плетенки. Женщина среднего роста, стройная. На ней было белое платье, вокруг головы повязан белый шарф, на ногах белые туфли на шпильках. Мужчина и женщина светились снежной белизной и от них веяло добром и надеждой.
Я сорвалась с места и побежала к ним. Мной овладела новая фантазия. Мне представилось, что это мама и папа прилетели на облаке за мной. Со слезами на глазах и комом в горле я умоляла их: «Мама, папа заберите меня! Я всегда Вас ждала!».
Воспитательница силой оттеснила меня от них и строго сказала, что они пришли за маленьким мальчиком, трех-четырех лет, а я девочка и мне одиннадцать лет, попросила не приставать к пришедшим.
Все, что было со мной дальше, я помню очень смутно. Только одно я услышала и запомнила на всю жизнь. Моя мольба и плач прекратились, когда до меня донесся нежный, легкий, как то самое перышко, голос: «Конечно, девочка мы за тобой пришли».
Мама всегда вспоминала этот день, как я упала в обморок, а папа взял меня на руки и я долго спала на его руках. Меня привезли домой Дом оказался одноэтажным добротным и уютным. Комнату мне определили просторную, светлую с двумя высокими окнами. Мама сама искупала меня в ванной, вымыла мои волосы шампунем, намылила душистым хвойным мылом и долго терла меня мочалкой. А я наслаждалась красотой ванной комнаты, наполненной хвойным ароматом, с изумлением рассматривала цветочный кафель на стенах, потолок со светильниками оформленный, словно кусочек неба, все происходило как в цветном сне.
В честь такого радостного события приемная мама накрыла в зале праздничный стол, на котором были разные яства, все не описать. За столом сижу я, вся такая чистая и нарядная. Столько красивых платьев мне купили. Я взяла в руки кусочек свежего хлеба, впервые вдыхая его пряный аромат. Как будто я попала в сказку. Теперь я понимаю, что все, что пишут в сказках, сбывается и в жизни. Первые дни я никак не могла поверить, в реальность, что все это происходит со мной, это не сказка, а настоящая жизнь.
Приемные родители полюбили меня, как родную дочь. Я называла их папой и мамой, прикипела к ним и полюбила всем сердцем и душой. Вся моя прежняя кошмарная жизнь исчезла. Иногда мне снились кошмарные сны, после которых я сидела в углу и вспоминала, как много я натерпелась за эту свою малюсенькую жизнь. Меня все мучило, как я оказалась круглой сиротой, почему у меня нет ни одной родственной души, откуда я взялась, как попала в этот приют, ведь очень долго тянулись эти одиннадцать лет, в страшно унизительной среде. Постоянные унижения, недоедание, страх перед воспитателями, перед всеми, кто старше тебя. Все еще по приютской привычке, я прятала еду, создавая себе запас. Никак не проходило чувство, что еда закончится и как в приюте, будет недостаток пищи.
Мама постоянно находила мои заначки конфет и сладостей в разных местах: на кухне, в зале, даже под матрацем и в ботинках.
Помню, как наша воспитательница Мария Николаевна, надрывно, со слезами на глазах рассказывала другой воспитательнице сюжет фильма, который она смотрела в кинотеатре накануне. Она жалела собаку, у которой умер хозяин, а собака до конца своих дней, в любую погоду приходила на автобусную остановку и ждала своего хозяина. От ее рассказа плакала и другая воспитательница и у нас детей от жалости к бездомной собаке текли по щекам слезы. В этот момент никто из нас не задумывался над тем, что мы и сами бездомные сироты и никто нас так не жалеет. Те же воспитательницы, которые плакали, жалея собаку, к нам относились грубо, унижали как могли. Дети постарше, за унижения и обиды, которые им наносил персонал, вымещали свою злобу на младших.
Около двух лет я жила с приемными родителями. Мы втроем были счастливы. Папа и мама меня постоянно баловали подарками. Одевала меня мама модно и элегантно. Она была женщиной, чутко следящей за модой. Во дворе нашего дома и в школе я была заметна по моим нарядам.
Однажды возвращаясь со школы, я увидела, как из подъезда выбежал папа, как — будто ошпаренный, весь взъерошенный, никого не замечая, он кинулся к машине, сел за руль и уехал. С этого дня в доме пошли постоянные скандалы, папа начал выпивать, а затем родители развелись и разъехались. Дом продали.
Приемная мама отвезла меня в поселок, к своей престарелой матери. Моя приемная бабушка, была женщиной очень доброй и милой. Жила она на одну скудную пенсию. Относилась она ко мне, как к своей родной внучке. Жили мы очень бедно в маленьком старом деревянном домике, который можно было назвать избушкой.
Здесь, в поселке, я познакомилась с Димой приезжим молодым человеком, который каждый год летом гостил у своей бабушки, нашей соседки. С Димой у меня завязались первые отношения чистые и красивые, перешедшие в любовь, как мне казалось – взаимную.
Дима пригласил меня в свой город, чтобы я поступила там в медицинское училище. Обещал помочь с жильем в первые дни. Я согласилась, понимая, что нам с бабушкой очень тяжело жить на одну ее пенсию. С трудом хватало на еду, а об обновлении гардероба, не могло быть и речи.
Бабушка поддержала меня в моем решении, дала мне на дорогу деньги, которые копила на черный день.
Я приехала к Диме в город Ковров и, в начале, поселилась у него. Семья Димы жила на престижной улице, в просторной четырехкомнатной квартире. Отнесла документы в приемную комиссию местного медицинского училища. Успешно сдала экзамены и была принята на первый курс.
Мама Димы узнав, что я из детского дома, а у Димы серьезные намерения на меня, тут же выставила меня из квартиры со словами: «Вон из моей квартиры детдомовская вертихвостка» и захлопнула за мной дверь. Диме, встречаться со мной она запретила.
После скандала с матерью, Диму призвали в армию и наша связь прервалась.
Понимая свое материальное положение, я старалась приспособиться к новой жизни. По вечерам убирала в училище аудитории, через день делала уборку в офисе фирмы, которая находилась в соседнем корпусе. На заработанные деньги я содержала себя и по праздникам навещала бабушку, старалась поддержать ее как могла. Ухаживала за ней, делала генеральную уборку в старом доме, старалась помочь деньгами.
В офисе фирмы я познакомилась с моим будущим мужем. Мне очень понравилась его фамилия, Чайка, на которую я сразу обратила внимание и которую часто произносили сотрудники.
Однажды, из любопытства, я решила взглянуть на него. Меня поразила его деловая внешность и какая-то чисто мужская красота. Ничего необычного, но все-таки… Увидев меня, он сам подошел ко мне, протянув руку и улыбаясь, представился – Вася. Наши взгляды сошлись и он смутился.
Я почувствовала в Васе, что-то родное, близкое. Познакомившись поближе, узнали, что мы оба детдомовские. Уже с первой встречи, наша дружба означала для нас что-то большее.
Он переехал в Москву, на работу в государственное учреждение. Полгода, по выходным, он приезжал ко мне на свидания, а потом мы поженились. Свадьбы, как таковой, не было если нет ни единой родственной души, ни у него, ни у меня, разве она может быть?
Он со своим другом Сашей, я с подружкой Леной, скромненько отметили это радостное событие в нашей жизни в кафе. Я переехала к нему. Мы снимали комнату у одинокой старушки. Было тяжеловато с материальной стороны, но старались как-то сэкономить. Вася был очень практичным. В будущем он мечтал о большой, многодетной и счастливой семье, старался, чтобы мне было хорошо, подыскал мне работу поближе к своей.
Через год после свадьбы у нас родился первенец, наш сыночек. Когда ему исполнилось два года, умерла моя приемная бабушка. Я поехала на похороны, в маленький поселок Тамбовской области. Там я узнала, что младшая дочь бабушки, вместе с мужем, погибли в автокатастрофе и их маленькую дочь сдали в тот самый детский приют, откуда двенадцать лет назад меня забрала ее старшая дочь.
Я не смогла оставить малышку в приюте, зная, что ее там ждет и забрала девочку к себе в Москву. Вася встретил нас с радостью и по вечерам, после работы охотно возился с малышами.
Но, как говорится, радость долгой не бывает. Хозяйка наша попросила нас найти себе другое жилье, потому что наша семья разрасталась, а детский шум видно раздражал ее, я снова была беременной и мы ждали двойню.
Вася занялся поисками квартиры для нас. Но, куда бы он ни обращался, результат был один: дорого, не подходит нашему семейному бюджету.
Подошел срок рожать. Вася уложил меня в роддом, а сам остался с нашими двухлетними малышами. Хозяйка квартиры заявила, что после роддома не пустит меня на порог. Дала нам пять дней, чтобы освободить квартиру.
Муж приходил в роддом с детьми, навестить меня, но старался не показывать своего отчаяния, не хотел лишний раз меня расстраивать. Куда идти, ни у него, ни у меня не было родственников.
Я благополучно родила близнецов. Вроде бы надо радоваться. Но меня не покидало отчаяние. Лежа на кровати, я горько плакала, захлебываясь слезами. Дежурный врач меня успокаивал, говоря: «Роды прошли удачно. Ты здорова, малыши твои здоровы, беспокоиться не о чем». Врач не знал моих проблем, а также состояние моей души.
Мне было страшно за Васю, ведь я так его любила. Он в поисках жилья, но все его старания не дают результатов, никто не хочет помочь, зная наше положение.
Внутренний голос и боязнь за свою семью, за судьбу детей – теперь ведь у меня их четверо, толкнули меня написать письмо Президенту России. В нем я описала всю возникшую ситуацию, трагизм положения многодетной матери, рассказала историю нашей с мужем нелегкой жизни.
Рассказала как мечтала о большой и счастливой семье, светлой и радостной жизни для себя и своих детей, чтобы они не повторили нашу с мужем детскую судьбу. Я написала о том, что в данный момент нахожусь в роддоме, а после выписки мне с грудными и двухгодовалыми детьми некуда идти. Слезы душили меня. Письмо я закончила словами: «С уважением к Вам господин президент, мать четверых малышей.
Наступил день выписки из роддома. Пришел Вася с вещами для новорожденных и меня. Я спросила его:
— Где наши дети?
— Дети с Леной и Сашей. Они тоже пришли тебя встретить.
Я села на кровать, держа пакет с вещами. Грустные мысли не покидали меня, куда мы теперь с детьми, кто приютит нашу бездомную многодетную семью!?
В палату зашел улыбающийся доктор.
— Ну, счастливая мамочка, поздравляю с двойней, возьми свои выписки и собирайся, — сказал он, — сейчас принесут твоих детей. За Вами приехали.
— Но у нас нет машины, — еле слышно произнесла Вера.
— Моя дорогая, я поздравляю тебя не только с новорожденными, но и с радостным событием в вашей семейной жизни. Сегодня звонили из мэрии города и спрашивали, когда вас выписывают. Представители администрации хотят лично отвезти вас в вашу новую квартиру.
От слов доктора у Веры закружилась голова, она не могла понять, что же происходит. Вокруг нее собрались люди, которых она совсем не знала, а в руке у нее были зажаты ключи от их новой, большой и светлой квартиры!
В воздухе витала мысль: «Твори добро, оно к тебе вернется».
Ахмедхан Нуралиев
