Восстание 1877 года в Дидоэтии

После окончания кавказской войны царские власти обещали народам Дагестана освобожде­ние от налогов, освобождение от поставки рекру­тов, управление на основе шариата. Однако шаг за шагом вводились новые порядки. В 1865 году был ведён единый для всех жителей налог. Горцы платили ежегодную подымную подать, подеся­тинный земельный налог, губернский земский сбор, сбор с владельцев мельниц, обязаны были выполнять милицейскую, квартирную повин­ности. Сельское население несло и подводную повинность, по которой выставляло сотни ло­шадей и подвод для проходящих войск. Если до 1865 г. население Дагестана несло воинскую по­винность натурой, теперь она была заменена денежным сбором. От налогов освобождались должностные лица всех рангов.Жители вынуж­дены были арендовать бывшие свои земли за высокую плату. Немало земель было отобрано под строительство укреплений и крепостей. Уси­ливалось угнетение: администрация могла под­вергнуть горца за малейшее недовольство раз­личным наказаниям, вплоть до ареста и высылки. Вековые духовные и культурные ценности, права горцев, обычаи и адаты попирались на каждом шагу. Все эти меры вызывали среди дидойского народа многочисленные протесты против вла­стей и способствовали массовым стихийным а порой и организованным выступлениям народ­ных масс. Русское командование увидев размах вооружённых выступлений сосредоточило про­тив дидойцев большие силы.

15 мая 1877г восстание вспыхнуло в Гумбе­те. 28 мая оно было подавлено. Едва улеглись волнения в Гумбете, как серьёзные беспорядки возникли в Дидоэтии. Дидойцы вырезали весь Кодорский гарнизон, разрушили крепость и на­чали угрожать селениям Алазанской долины. В ответ на это генерал князь Меликов снарядил Дагестанский нагорный отряд под командовани­ем князя Накашидзе. Выйдя 6 июня из Ботлиха, Накашидзе избрал не короткий маршрут вверх по Андийскому Койсу, а более длинный путь через аул Тинди, Когерские высоты и перевал Богос­ского хребта. 8 июня миновал селение Хварши и расположился у подножья хребта, близ аула Хонох. 11 числа отряд двинулся в сторону Шаит­ли. Дорога пролегала по крутому спуску вниз, а далее по узкому и глубокому ущелью покрытому с обоих сторон густым лесом. Все молча, с на­пряжённым вниманием рассматривали предсто­ящий им путь и все смутно понимали, что тут-то, вероятно, начнётся кровавая драма. По мере продвижения вперёд ущелье становилось всё уже и уже, были снаряжены специальные роты стрелков для прикрытия отряда с флангов. Прой­дя около 3 вёрст по ущелью, колонна наткнулась на огромный завал, устроенный на самой узкой части ущелья, там авангард колонны был встре­чен страшным ружейным огнём. Одновременно с этим с обеих сторон ущелья раздался залп из сотен ружей, нанесший отряду значительные по­тери. Оставив перед завалом убитых и раненных авангард колонны оттянулся назад, а роты стрел­ков, рассыпавшись в цепи, быстро двинулись вверх по лесу для его очистки от мятежников. Когда ротные цепи дошли до опушки и углубились в лес, они также были встречены метким огнём горцев. Перестрелка не прекращалась в течение трёх часов. Однако под натиском превосходя­щих сил противника немногочисленные отряды горцев вынуждены были отступить, после чего колонна продолжила движение. 12 числа Нака­шидзе вошёл в Шаитли и далее через Китури вы­шел к аулу Кидиро, где и расположился на ночлег. В тот же день все дидойские селения кроме аулов Асах, Мокок, Акды и Кимятли, прислали в Киди­ро своих старшин с изъявлением покорности. 13 июня в ауле Хупри, к отряду присоединились две сотни анцухо-капучинской милиции, под ко­мандованием капитана Бакрадзе. Затем войска со всеми предосторожностями передвинулись в село Цицимах. По пути к намеченным позициям, в течение целого дня отряд вынужден был вести беспрерывную перестрелку с небольшими груп­пами дидойцев. По ходу движения отряд увели­чился ещё на 3 батальона Тифлисского местного полка, 3 сотни телавской пешей милиции и ещё по одной сотне пеших и конных тушин под ко­мандованием подполковника князя Джорджадзе. Эти отряды расположились у горы Согах, в одной версте от Кимятли и двух верстах от аула Асах.

Теперь у русских на пути стоял аул Кимятли, расположенный на острой горной гряде, окру­жённый с трёх сторон глубокими скалистыми обрывами. Единственная чрезвычайно трудная, но всё же доступная для вторжения северная сторона аула была укреплена многочисленными завалами, между которыми возвышалась высо­кая башня. Правее и левее от нее находились каменные сакли с многочисленными бойницами. Находясь на расстоянии 50 шагов друг от друга, эти укрепления могли поддержать друг друга ружейным огнём. Ещё одна башня возвышалась в центре селения, а за ней располагалась и тре­тья. Генерал Накашидзе решил взять Кимятли и выделил для этого особую колонну под началь­ством полковника Шервашидзе. С раннего утра 15 июня колонна подступила к аулу Кимятли за­вязалось сражение. Через час артиллерийского обстрела часть башни обвалилась, а из саклей повалил густой дым. Одновременно с этим князь Шервашидзе двинул в атаку тушинскую мили­цию и аварскую дружину подполковника Али. Милиция, поддержанная в центре густой цепью стрелков-самурцев, продолжала, медленно про­двигаться вперёд с трудом преодолевая местные препятствия. Огонь из полуразрушенной башни и саклей, а также из окружающих завалов был столь интенсивным и наносил столь значитель­ные потери, что подполковник Шервашидзе вы­нужден был оттянуть войска, и повторно ввести в действие артиллерию. В течение двухчасово­го обстрела башня и передовые завалы были разрушены, в стенах саклей образовались гро­мадные бреши. Войска проникли в уже разру­шенную башню, а далее встретили препятствие на тесных улицах аула, где из многочисленных бойниц второй башни и смежных домов восстав­шие вели прицельный огонь. Шли ожесточенные бои, Шервашидзе, решив овладеть аулом до за­ката солнца, построил части для нового штурма и с криком «к атаке» повёл их на вторую башню. Благодаря быстрому натиску части колонны смог­ли укрепиться в окрестных саклях, но все усилия проникнуть в башню и выбить из неё защитников, оставались по-прежнему безуспешными, горцы продолжали вести огонь, наносивший довольно чувствительные потери.Тогда принято было ре­шение, через образовавшиеся бреши завалить башню, зажжёнными снопами. Огонь и дым сде­лали своё дело. Кимятли был взят, защитники по­кинули село, спустившись по крутому скалистому обрыву к речке. Оставив село, мужчины ушли в сторону аула Асах, а женщины, дети и старики в труднодоступное ущелье. Рассказывают, что на­селение Кимятли было доведено до такой сте­пени отчаяния, что некоторые женщины убива­ли своих детей, а одна женщина, проходя через мост, решила, выбросить четырёхлетного сына с моста, но не смогла. Тогда она оставила его на мосту и ушла в полной уверенности, что тот сам упадёт вниз. Однако случилось то, что никому и в голову не могло прийти. Ребёнок ползком после­довал за ушедшими односельчанами и добрался до них к утру следующего дня.

Накашидзе на следующий день решил овла­деть аулом Асах, с этой целью отряд разделился на две части. Для прикрытия на месте располо­жения бивака была оставлена колонна, состоя­щая из телавской дружины, 12 роты Тифлисского местного полка, двух сотен анцухо-капучинской милиции и одной конной дружины Западного Дагестана. Остальные войска 16 июня в 4 часа утра направились к аулу. Впереди шла милиция, за ней шли две роты под начальством князя Шер­вашидзе и батальон Самурского полка. Аул Асах с трёх сторон окружён скалистыми, труднодо­ступными обрывами. Единственная удобная для наступления западная сторона представляла собой пологий скат, спускающийся к речке и за­нятый пашнями. Эта сторона защищалась тре­мя высокими каменными башнями, из которых средняя — самая большая имела четыре этажа. Башни были соединены между собою каменны­ми стенами высотой в сажень. Речка Асахо с её обрывистыми берегами отделяла отряд от аула. За единственным мостом, переброшенным через эту речку, зигзагами извивались две тропы, одна- прямо к аулу, другая на востоке, к хуторам. После трех сигнальных выстрелов из орудий аварская дружина, поддержанная тиндальской милицией и ружейным огнём 6 роты самурцев, бросилась на хутора и решительным натиском выбила оттуда жителей. В то же время конные и пешие сотни милиции князя Челокаева быстро перешли реч­ку и начали выходить к аулу с западной стороны, занимая значимые высоты. А 50 охотников тушин и грузин с капитаном Бакрадзе вышли из ущелья с северной стороны, окружили мечеть и, захва­тив водопровод отвели воду. Вслед за тем 400 милиционеров под начальством подполковника Али прибывшие из стоявшей у Кимятли колонны, направились в Акды, где после горячей рукопаш­ной схватки овладели завалами, устроенными по дороге соединяющей оба аула. Между тем шли ожесточенные бои в окрестностях мечети. В это время взвод горной артиллерии, открыл мето­дичную стрельбу картечными гранатами по баш­ням и по другим постройкам. До 8 часов вечера не умолкала орудийная канонада. К вечеру сред­няя башня была наполовину разрушена: верхние два этажа были снесены совершенно, а стены нижних этажей были во многих местах проби­ты насквозь. Сильно пострадали также крайние башни и ближайшие к ним сакли. Стрельбою гор­ного взвода, действовавшего со стороны Чатли, была значительно разрушена другая часть аула. Весь вечер и всю ночь продолжалась ружейная перестрелка. Страшная картина разрушения и смерти от действия артиллерийских снарядов и ружейного огня произвела на защитников силь­ное впечатление, некоторые из них ночью выво­дили из села свои семьи, а затем возвращались назад для продолжения борьбы. Когда утром следующего дня сопротивление защитников села было сломлено и «русские штыки ворвались в узенькие улицы горевшего аула, мужья закалы­вали жён, некоторые женщины бросались со скал в пропасть. Тем временем на плоской крыше од­ного большого дома, ниже средней башни, боль­шая группа горцев решила сражаться с царскими войсками до последнего человека. Некоторые из них были одеты в белые чалмы и красные плащи, оттуда послышался ружейный залп, войска от­ветили им огнём. Горные орудия также открыли стрельбу, которая принудила защитников очи­стить плоскую крышу каменной сакли. Спустив­шись горцы продолжали перестрелку из бойниц, но силы были неравны, все защитники этого дома погибли. Стойко держалась также другая группа жителей, которая защищалась в здании мече­ти, ее обороной руководил житель аула Мокок Динга. Рассказывают, что когда пушечное ядро пробивало стену мечети и крушила всё здание, Динга накрывал ядро своим головным убором и под смех своих товарищей выбрасывал его из здания. Благодаря этому, за все время обороны ни одно пушечное ядро не взорвалось внутри здания мечети. До 4 часов пополудни артилле­рия действовала по этим двум зданиям. К 4 ча­сам, когда оба здания были сильно повреждены, приказано было прекратить огонь, и войска под начальством князя Шервашидзе с криком «ура» бросились вперед, однако, встретив отчаян­ное сопротивление, вынуждены были, отойти к своим прежним позициям, оставив на поле зна­чительное количество своих солдат. Тогда Шер­вашидзе выдвинул два орудия к самым стенам аула и с 60-ти шагов, открыл огонь. После метко направленных выстрелов крыша и стены дома были простреляны в нескольких местах. Охотни­ки самурцы и милиционеры бросились к сакле и, окружив её со всех сторон, остановились около стен под бойницами, откуда горцы не перестава­ли стрелять. На предложения сдаться и не губить, по крайней мере, женщин и детей, они отвечали: «Наши дома – наши могилы, наши семейства должны погибнуть с нами». Женщины наравне с мужчинами принимали участие в защите и, выбе­гая на крышу дома, кидали камни в находившихся около стен. Перестрелка продолжалась с обоих сторон и, наконец к вечеру стала стихать. Части пехоты и артиллерии были отведены из селения. На другой день 18 июня милиция завалила сте­ны сакли деревянными частями, собранными от других построек, и подожгла ее. Когда, наконец, все здания было охвачено пламенем, его защит­ники с кинжалами в руках стали по одному вы­бегать, чтобы дорого продать свои жизни. Один из защитников совершил огромный прыжок из горевшей сакли, на лёту зарубил нескольких ми­лиционеров и, истекая кровью, побежал по кру­тому склону вниз к речке. За ним погнался тушин, стороживший выход из сакли. Около мельницы горец, у которого силы были уже на исходе, не­ожиданно повернулся назад и вонзил свой длин­ный кинжал в тело преследователя, но и сам упал замертво от полученного удара шашкой. Вскоре крыша последнего убежища, укрывавшего за­щитников, рухнула и похоронила под собой до­блестных горцев. И в наши дни стоит та башня с почерневшим от гари основанием как немой свидетель трагических страниц. Аналогична была судьба защитников, находившихся в здании мечети.

После взятие Асаха, все жители Дидо изъявили покорность. Плохо вооруженные горцы оказали поистине героическое сопротивление царским войскам, оснащённым по последнему слову во­енной техники. Большое количество участников было арестовано, некоторые казнены, а около 36 человек выслано в Россию на каторжные работы и постоянное жительство. 26 июня отряд выступил в обратный путь по ущелью Андийского Койсу.

Гусейн Магомедов,

заслуженный учитель РД