Всё хорошо, прекрасная маркиза?

Ушедший 2014 год принес РФ не только блестящую победу на прекрас­но организованной ею зимней Олим­пиаде в Сочи, не только вернул Крым в состав России, но также принес и массу неприятностей, обусловленных объявленными Западом нашей стра­не санкциями, резко дешевеющей нефтью на мировом рынке (в отличие от внутренних цен на тот же бензин и газ), падением курса рубля и наблю­даемым почти каждодневным ростом внутренних цен. В чём же причины сложившейся ситуации, обусловлена ли она только внешними обстоятель­ствами и не имеет ли глубоких вну­тренних причин? Об этом мы попро­сили рассказать известного ученого, доктора экономических наук, профес­сора, члена Экономического совета при Главе РД Алклычева Алклыча Ма­гомедовича и, хотим сегодня познако­мить читателей с его размышлениями на эти темы.

Российская экономика,к сожале­нию, – это сырьевая экономика. А Россия – это сырьевая супердержава. Стоимость всех российских сырьевых товаров находится в прямо пропор­циональной зависимости от цен на нефть. Если падают цены на нефть – дешевеют и активно экспортируемые нами газ, черные и цветные металлы, химические товары, древесина, ка­менный уголь, электроэнергия. А это всё в свою очередь опосредованно приводит к совершенно противопо­ложной ситуации – соответствующему росту внутренних цен, фактически на всю номенклатуру товаров и услуг, так как кроме всего прочего, наша эконо­мика плюс ко всему еще и импортоза­висима по большинству списка несы­рьевых товаров.

Как видим, получается, что вся наша экономика – это экономика, основан­ная на нефтедолларе. Решусь даже внести такой несколько абсурдный экономический неологизм: мы — не­фтедолларовая экономика.

Ясное дело, что кризисы случаются не только у нас, но и на мировом уров­не, в глобальных масштабах. Если же говорить о том, что сегодня ждет ми­ровую экономику в перспективе, то здесь надо выделить существенные, на мой взгляд, моменты. Выдающийся советский учёный-экономист Нико­лай Дмитриевич Кондратьев, изучая историю капитализма, выявил суще­ствование больших (протяжённостью в 50—55 лет) экономических циклов, которые имеют определённый уро­вень развития производительных сил, которые он определил как «технологи­ческие уклады». И он показал, что та­кие циклы заканчиваются кризисами.

Начало индустриальных периодов технологических укладов приходится на конец XVIII – начало XIX веков.

Первый технологический уклад характеризуется использованием энергии воды в текстильной промыш­ленности, на водных мельницах, при­водов разнообразных механизмов.

Второй технологический уклад. Начало XIX – конец XIX века – ис­пользованием энергии пара и угля: паровая машина, паровой двигатель, паровоз, пароходы, паровые приводы прядильных и ткацких станков, паро­вые мельницы, паровой молот. Про­исходит постепенное освобождение человека от тяжелого ручного труда. У человека появляется больше свобод­ного времени.

Третий технологический уклад. Конец XIX – начало XX века. Использо­вание электрической энергии, возник­новение тяжелого машиностроения, электротехнической и радиотехниче­ской промышленности, радиосвязи, телеграфа, бытовой техники. Повы­шение качества жизни.

Четвертый технологический уклад. Начало XX – конец XX века. Ис­пользование энергии углеводородов. Широкое использование двигателей внутреннего сгорания, появление электродвигателей, автомобилей, тракторов, самолетов, синтетиче­ских полимерных материалов, начало ядерной энергетики.

Пятый технологический уклад. Конец XX – начало XXI века. Электро­ника и микроэлектроника, атомная энергетика, информационные тех­нологии, генная инженерия, начало нано- и биотехнологий, освоение кос­мического пространства, спутниковая связь, видео- и аудиотехника, Интер­нет, сотовые телефоны. Глобализация с быстрым перемещением продукции, услуг, людей, капитала, идей.

Я так подробно останавливаюсь на истории вопроса, так как хочу пока­зать, какие же из укладов на сегодня присутствуют в мире и в экономике РФ.

Сегодня мир стоит на пороге ше­стого технологического уклада, который начинается с XXI века. Он наступает внахлёст на 5-ый техноло­гический уклад, его называют еще по­стиндустриальным. Нано- и биотех­нологии, наноэнергетика, молекуляр­ная, клеточная и ядерная технологии, нанобиотехнологии, биомиметика, нанобионика, нанотроника и дру­гие наноразмерные производства; новые: медицина, бытовая техника, виды транспорта и коммуникаций; использование стволовых клеток; инженерия живых тканей и органов, восстановительная хирургия и ме­дицина; существенное увеличение продолжительности жизни человека и животных.

Его контуры только начинают скла­дываться в развитых странах мира, в первую очередь в США, Японии и КНР, и характеризуются нацеленностью на развитие и применение наукоёмких, или, как теперь говорят, «высоких тех­нологий». У всех на слуху сейчас био- и нанотехнологии, генная инженерия, мембранные и квантовые технологии, фотоника, микромеханика, термо­ядерная энергетика — синтез дости­жений на этих направлениях должен привести к созданию, например, квантового компьютера, искусствен­ного интеллекта и в конечном счёте обеспечить выход на принципиально новый уровень в системах управле­ния государством, обществом, эко­номикой. При сохранении нынешних темпов технико-экономического раз­вития шестой технологический уклад сформируется к 2020 году, а в фазу зрелости вступит в 2040-е годы. При этом в 2020—2025 годах произойдёт новая научно-техническая и техноло­гическая революция, основой которой станут разработки, синтезирующие достижения названных выше базовых направлений. Для подобных прогно­зов есть основания. В США, например, доля производительных сил пятого технологического уклада составляет 60%, четвёртого — 20%. И около 5% уже приходятся на шестой технологи­ческий уклад.

Нам в России говорить о шестом технологическом укладе – пока рано. Доля технологий даже пятого уклада у нас пока составляет примерно 10%, да и то только в наиболее развитых отраслях: в военно-промышленном комплексе и в авиакосмической про­мышленности. Более 50% технологий относится к четвёртому уровню, а поч­ти треть — и вовсе к третьему. Отсюда понятна вся сложность стоящей перед отечественной наукой и технологиями задачи: чтобы в течение ближайших 10 лет наша страна смогла войти в число государств с шестым технологиче­ским укладом, ей надо, образно гово­ря, перемахнуть через этап — через пятый уклад.

Что же касается той ситуации, воз­никшей у нас в связи с введением за­претительных санкций Западом про­тив нашей страны и насколько они могут повредить России, как скажутся на нашей экономике и не пострадает ли и сам Запад от введения этих санк­ций, так как мы же тоже ввели контр- санкции, то здесь можно выделить следующие моменты.

На мой взгляд, в экономических санкциях Запада ничего страшного нет. Экономические санкции бывают разные. И они в виде определенных ограничений в отношении РФ были всегда. Их спектр достаточно ши­рок. Но мы впервые в современной истории России ответили санкция­ми на санкции. Представляется, что эти санкции может быть как раз таки и заставят нашу экономику зашеве­литься, провести структуризацию «народного» хозяйства, перейти на новую индустриализацию РФ. Ведь известно, что Сталина тоже в своё время экономическая блокада Запа­да подвигла на проведение широкой индустриализации страны. Так что, может быть и «нет худа без добра» на самом деле.

Известный экономист, профессор МГИМО Катасонов В.Ю. сравнивает экономику с человеческим организ­мом, а экономистов – с врачами. Он делит экономистов как бы по вра­чебным специальностям. Есть, го­ворит, экономисты-психотерапевты, их, на его взгляд, почти 90%. Они говорят, «всё хорошо, прекрасная маркиза, ещё немножко потерпите и завтра будет лучше». Но лучше не становится. Есть небольшая группа экономистов которых можно услов­но назвать экономистами-анестези­ологами, которые когда наступает кризис, осуществляют как бы влива­ние в какие-то сектора экономики, в большие компании, «обезболиваю­щее», для того, чтобы пациент как- то перенёс резкое давление кризи­са. Как он говорит, бывают иногда и экономисты-хирурги – крайне редко, – которые чего-то режут, к примеру, отбирают лицензию у банка, или во­обще объявляют банкротство, или находят внешнего управляющего для того, чтобы там по конкурсу раздать все эти активы. Бывают иногда и та­кие экономисты-хирурги, которые начинают кромсать всё и вся. Это такие шоковые реформаторы, кото­рых надо задействовать, когда, до­пустим, организм поражен раковой болезнью и начались метастазы. Вы­вод (диагноз) к которому приходит уважаемый профессор, сравнивая экономику России с человеческим организмом, неутешительный: наша экономика – это «онкологический» больной. Это, на его взгляд, «онколо­гическая» экономика.

Но я бы охарактеризовал нашу эко­номику проще и как бы «ближе к телу», то есть, исходя из классического по­нимания, что экономика непосред­ственно взаимодействует с полити­кой, составной частью которой явля­ется экономическая политика. При этом, отчасти соглашаясь с коллегой, я хотел бы отметить, что в России по­литическая составляющая сильно гипертрофированна. Это конкретная опухоль и её надо обрезать так, чтобы она полностью «не сожрала» экономи­ческую составляющую, чтобы от неё что-то оставила.

С другой стороны, никак нельзя полностью игнорировать политиче­скую составляющую: это мы прохо­дили в 90-х годах и знаем, к чему это привело – до сих пор до конца отойти не можем.

Сегодня уже для меня лично выри­совываются контуры и понятны при­чины того, почему мы в 2000-е годы активно не занимались производ­ственным сектором экономики стра­ны, не восстанавливали на должном уровне промышленность, переработ­ку, не осваивали как положено недра на юге РФ, не говоря уже о новом крупномасштабном индустриальном строительстве. Не позволяла как раз- таки навязанная нам Западом полити­ка, ориентировавшая и направлявшая нас через различные финансово-пра­вовые механизмы, именно на реали­зацию «сырьевой модели» развития экономики. По большому счету, нам и смысла-то не было заниматься раз­витием промышленности, глубокой переработкой сырья, даже глобаль­ным освоением недр, а главная задача состояла в том, чтобы решать соци­альные вопросы, перегруппировать и собирать силы и ждать более удоб­ного момента, более выгодного для нас расклада сил, чтобы сказать свое веское слово и в мировой политике, и в мировой экономике.

Какой смысл осваивать новые ме­сторождения, недра, развивать мощ­ную промышленность, если ты до кон­ца не можешь регулировать не только внутреннюю экономическую политику, я имею ввиду зависимость от экспор­та широкой наменкулатуры товаров, оборудования, технологий и, кстати, не всегда на выгодных для нас усло­виях, а развивать здесь во всю прыть внедрение иностранного капитала – нам тоже не с руки, но и внешнюю – когда все признают – и свои и чужие, – что мы страна- экспортер сырья и как бы ничего более.

Тут проблема не столько в росте доллара и падении по отношении к нему рубля, тут проблема усугубля­ется падением цен на нефть. Если бы цена на нефть не падала, а держалась бы по прежнему на уровне тех же 100$ за баррель, как было относительно не­давно, то падение курса рубля по от­ношению к доллару и евро наоборот стимулировало бы колоссальным об­разом наш экономический рост.

Некоторые политики основной при­чиной падения цен на нефть видят по­литику США и зависимой от них Сау­довской Аравии.Не знаю, так ли это на самом деле, но на мой взгляд тут как раз-таки столкнулись экономи­ческие интересы США и Саудовской Аравии (и, естественно, стран-членов ОПЕК), обусловленные начавшимся освоением сланцевого газа. И сауди­ты вынуждены были проводить само­стоятельную экономическую полити­ку, поддерживаемую большинством стран-членов ОПЕК, основанную на демпинге цен на нефть на мировом рынке. Как компенсировать падение прибылей? Естественно через количе­ственную составляющую – увеличение добычи нефти. Работает классическая схема: предложение опережает спрос – цена падает.

Надо отметить, что крики о том, что саудиты внаглую, без согласова­ния с другими, увеличивают добычу, не совсем обоснованы. В 2012 году Саудовская Аравия по добыче нефти лидировала в мире, но уже в 2013 году Россия, никого особо не спрашивая, вышла на 1 место по добыче. Кстати, и мы заинтересованы в том, чтобы не допустить на мировой рынок сланце­вые углеводороды.

Для справки: Если в СССР экспорт углеводородов составлял 100 млн. тонн в год, то в РФ экспорт при Путине достиг уровня под 300 млн. тонн в год! Теперь сравните на пальцах, сколько тогда стоила нефть на мировых рын­ках, и сколько стоила совсем недав­но. Причем, не надо забывать, что мы нефтепродукты продаем на внутрен­нем рынке даже выше мировой цены (впрочем, такая же ситуация по всей номенклатуре экспортируемых нами товаров, начиная с металлов и кончая электроэнергией). Какими были мы тогда в экономическом отношении в мире, и какие – сейчас, напрашива­ется сакраментальный вопрос: «Где деньги, Зин!».

Второй, не менее важный момент, который существенно влияет на ситу­ацию на мировом рынке углеводоро­дов, это желание США нормализовать свои отношения с Ираном, что наряду с политическими нюансами ударит конкретно и по экономическим от­ношениям Королевства Саудовская Аравия: Исламская республика Иран – серьёзный не только политический и идеологический соперник, но и се­рьёзный экономический конкурент, который занимает 5-6 место в мире по добыче нефти, после Саудовской Ара­вии, РФ, США, Канады и КНР.

Здесь бы выделил основную, на мой взгляд, главную причину, взятой на во­оружение Саудовской Аравией, и др. основными нефтедобывающими стра­нами ОПЕК, политики снижения цен на нефть и соответствующего падения курса нашего рубля, повязанного с нашей же нефтью, опосредованно, че­рез доллар (т.к. нефть мы продаем за доллары): это начавшаяся и намеча­емая к более экстенсивному и интен­сивному освоению сланцевая добыча углеводородов в США и др. странах.

Не хочу здесь особо касаться поли­тических составляющих (ситуация во­круг Сирии: саудиты хотят свержения власти Башара Асада и побуждают к этому США и др. страны, а РФ наобо­рот поддерживает существующий там режим — т.е. в данном случае интересы Саудовской Аравии и США совпадают; Саудиты стоят перед необходимо­стью заблокировать соглашение США с Ираном; у них проблемы и с США, связаны они с тем, что США не позво­лили им создать в Египте Исламское государство, а также напрягается си­туация между ними в связи с новой по­литикой США по отношению к ИГИЛ), но если смотреть с «нашей колоколь­ни», то у Саудовской Аравии основная экономическая проблема в том, как заблокировать выход на мировой ры­нок сланцевого газа и нефти. Она со­впадает в данном случае и с нашими желаниями.

Что же касается того, как сложив­шаяся непростая для нас ситуация отражается и может отразиться в пер­спективе на РФ и её регионах, что мо­жет ждать непосредственно нас, да­гестанцев, в наступающем 2015 году, то здесь можно сделать следующие выводы и дать следующие прогнозы…

Газпром проспал сланцевую ре­волюцию и связанные с ней риски на внешних рынках. Куда смотрели Миллер и Ко?! Детскую считалку, из­вестную с советских времен, многие наверное помнят: про «А» и «Б», ко­торые сидели на трубе? Так вот, если «А» и «Б» падают с трубы в нынеш­них реалиях, «И» там никак остаться, удержаться уже не сможет. Надо ре­ально смотреть на вещи — началась новая холодная война: принимаемый США Закон (BILL) № 2277 «Акт о пре­дотвращении агрессии со стороны России 2014» является прямым про­должением Закона США 2002 года «О демократии в России» и определяет новую стадию противостояния миро­вых держав. Такое развитие полити­ческой ситуации внесёт существен­ные изменения и в мировую экономи­ку, и в экономику России.

В бюджете РФ на 2015 год заложе­на средняя цена нефти за баррель в 100$. Себестоимость ее добычи у нас сегодня где-то на уровне 35$за бар­рель. В 2014г. На 37% упали цены на зерно. Цены на все базовые металлы упали на 40%. Учитывая нынешнее положение вещей, необходимость секвестирования бюджета уже сейчас становится очевидной, но и к этому вопросу надо подходить очень осто­рожно, на мой взгляд, расходы на обо­рону и ряд других отраслей – все-таки придется снижать.

Цены на сырье будут падать к их равновесным значениям. Это будет происходить потому, что «пузырь» 2008 года никуда не девался. Он не был «спущен», он в огромной своей части перескочил на сельскохозяй­ственные рынки и сегодня этот «пу­зырь» потихоньку реструктуризиру­ется. Т.е., коротко говоря, с экономи­ческой точки зрения, на сегодня цена 50$ за барелль нефти – это разумная цена. И я думаю, что она вряд ли упа­дет ниже 40$.

Гаданием здесь, наверное, зани­маться не стоит, а надо оперировать фактами. Очевидно, что падение ру­бля и рост курса доллара по отноше­нию к рублю остановятся, когда оста­новится падение цен на нефть. И здесь основным «дирижером» наряду с США будет выступать и Саудовская Аравия. Увидим, как долго саудиты смогут держать низкую цену нефти, относи­тельно компенсируя ее за счет увели­чения добычи и продажи. Я думаю, что дальше 40$ за барель дело не пойдет и где-то к апрелю 2015 года начнется рост цены на нефть. Для США про­екты по сланцевым месторождениям становятся нерентабельными уже при цене ниже 75$ за баррель, поэтому думаю, что даже после 1-го апреля и до конца 2015 года нефть вряд ли поднимется выше 75-80$.

Хотя при более длительном продол­жении неблагоприятной конъюнктуры условий, можно предположить ее по­вышение и до 100$. Все может быть!

Доллар соответственно к 1 апреля достигнет уровня 75-80 рублей за условную единицу и, где- то к лету следующего года может остановиться на этом уровне. У нас нет возможности стабили­зировать экономику без роста курса доллара и снижения курса рубля. Мы на сегодня не имеем на это ни финансовых, ни других ресурсов, имея только структуру экономики, ориентированную на сырьевой экспорт.

Что же касается потребительского рынка, то здесь ситуация с ценами у нас в стране может оказаться удручающей. Рост цен на продукты первой необходимости не вызывает сомнения – и это на фоне западного эмбарго и низкой по­купательной способности рубля.

Резко снизится и экономическая активность населения, снизятся инвестиции, мало будет инноваций, снизится количество операций с не­движимостью и землей. Бюджетное финансиро­вание будет урезано.

Нашу республику – Дагестан ждут серьезные испытания в социальной сфере, но я не думаю, что они будут связаны с задержками пенсий, за­работных плат, выплат стипендий и т.п., в основ­ном они будут связаны с инфляцией и порождае­мой ею ростом цен.

Да и бюджетное инвестирование, без которо­го Правительтву не обойтись в 2015 году, тоже может негативно отразиться на социальной сфе­ре Дагестана.

Это всё, как говорится, мысли вслух. А вот какие конкретные предложения, рекоменда­ции можно дать, которые прежде всего долж­ны осуществляться под мудрым руководством власть предержащих, и конечно же, в первую очередь, Правительства страны, так как в сло­жившейся ситуации его бездействие смерти подобно. Конечно, нельзя взять и запретить или даже существенно ограничить свободную продажу долларов. Хотя такой соблазн очень велик. Сразу же возникнет «чёрный» рынок торговли валютой – у нас имеется богатый прошлый опыт в этом вопросе. Банки должны в наших нынешних условиях не скупать доллары, но и свободно, без ограничений продавать их, не придерживая и тем самым не создавая ис­куственный дефицит валюты. В этом вопросе руководство страны должно жёстко контроли­ровать этот процесс.

Во-вторых, обязать наших экспортёров про­давать государству хотя бы половину (50%) валютной выручки. Такая норма обязательной продажи части валютной выручки экспортера­ми уже действовала в России с 2004 по 2007 год. Тогда порог продажи равнялся 30 про­центам. На днях группой депутатов в Госдуму ФС РФ внесен проект закона, обязывающего российских индивидуальных предпринимате­лей и компании продавать ЦБ половину своей валютной выручки, путем внесения соответ­ствующих поправок в закон «О валютном регу­лировании и валютном контроле». Я думаю, с начала 2015г. года он будет принят и это тоже существенно скажется на стабилизации ва­лютного рынка.

В-третьих, надо в целях ограничения роста курса валюты – доллара и евро – ограничить ее вывоз за рубеж максимально разрешенной сум­мой в 10000 $. В 1998 году мы так и поступили, что явилось тогда тоже одной из причин останов­ки падения курса рубля.

В четвертых, надо осуществлять оценку эф­фективности ФЦП, и вообще — бюджетных рас­ходов, принять меры фискального характера по уменьшению коррупции, прекратить откатную практику по гос. заказам – заводить следствен­ные дела по коррупционерам, случаям отката и жестко наказывать виновных. Корупционный навес – это минимум 10% — который можно при­плюсовать к бюджету.

И последнее, если уж ситуация и дальше будет развиваться неблагоприятно и такими темпами, то можно перейти и к более радикальной мере – официально отказаться от содержания в ре­зервах доллара. Мы ж декларировали, что торго­вать с Китаем будем за юани, а они с нами – за рубли. Так можно и с другими экономическими партнерами построить отношения – со странами БРИКС, с Турцией, Ираном и др. Я думаю, все эти наши действия существенно снизят зависи­мость РФ от западных денег.

Нужно отказаться от пластиковых карт «Visa» и «MasterCard» и перейти на свою систему безна­личных платежей и расчетов, учредить свою соб­ственную нефтяную биржу, что естественно уве­личит реализацию нашей сырой нефти. Конечно, мы не сможем сразу же сделать конвертиру­емым наш рубль, но можно начать, наверное, с его аналога для внешнего рынка – «золотого рубля» — пусть даже его курс будет 1 к 10 нашим внутренним рублям.

Мы не сможем ни сейчас, ни в ближайшем будущем перейти на конвертируемость нашего нынешнего рубля. Для начало надо заменить не­фтедоллар на нефте-золотой рубль (его можно условно назвать тем же алтыном и договориться с Казахстаном и Беларусью осуществлять все внешнеторговые и междусобойные экономиче­ские отношения с помощью его). Т.е. обеспечить ВСЮ внешнюю торговлю через созданную для этого новую деньгу — алтын. Учитывая то, что ос­нову нашего экспорта будет составлять сырьё в существенных мировых масштабах (углеводоро­ды и др.), мы можем обеспечить алтыну высокий курс. Однако это невозможно конечно будет осу­ществить без согласования позиции по алтыну со странами ОПЕК.

Я уверен, что в нашем случае не столько вино­ваты санкции, а сколько неэффективное управ­ление экономикой на протяжении почти всего перестроечного периода. Даже в период путин­ской стабилизации мы не смогли эффективно использовать свои преимущества, связанные с высокими ценами на углеводороды.

И самое главное: мы же по-прежнему прода­ём, несмотря на санкции, энергоресурсы на За­пад. Пусть и по цене почти в два раза меньше, чем было раньше. И им никуда не деться: дого­воры подписаны, наверное, наши великие эко­номисты-финансисты и юристы газпромовские и др. олигополисты, монополисты учли всё это в договорах, как и положено в крупном серьёзном бизнесе. Крупные штрафы, неустойки и т.п. ню­ансы тоже будут жестоко бить по нашим контр­агентам – западным компаниям, по западному бизнесу.

Нам активно надо развивать собственное производство продовольствия и заняться бо­лее эффективнее импортозамещением. Госу­дарству надо держать твёрдые цены, прежде всего на товары первой необходимости — про­дуктовые и другие. Они не должны зависеть от курса доллара.

И здесь, как я предполагаю, должна активи­зировать свою работу как в центре, так и в ре­гионах, Федеральная антимонопольная служба России, другие органы и организации, коррек­тирующие ценовую политику. К сожалению, как таковой ценовой политики в стране и сегодня нет, кроме одного-двух законодательных актов, которые не могут обеспечить порядок даже на внутренних продовольственных рынках. До сих пор в РФ не принят Закон о ценах и ценообразо­вании. Даже его проект так и «не дошёл» до об­суждения в Госдуме, несмотря на то, что он был в своё время подготовлен, но «власть предержа­щие» спустили его на тормозах, оглядываясь на «Большого «брата».

Все эти меры надо осуществлять быстрыми темпами, взаимоувязанно и согласованно меж­ду законодательной и исполнительной ветвями власти, эффективно осуществляя текущий и по­следующий контроль на всех уровнях, жёстко требовать соблюдения принятых решений.

России пора уходить от сырьевой экономики. Общеизвестен и, наверное, малоприятен факт, касающийся уже всего человечества в целом: запасы нефти на планете Земля конечны, и их осталось максимум на 30-40 лет.

И всё же надо надеяться, что 2015 год расста­вит всё по своим местам, и мы вступим-таки в эпоху мира и благополучия!

Алклыч Алклычев

доктор наук