К 100-летию Дагестанского
русского драматического театра им. М. Горького
Человечество, смеясь, расстается со своим прошлым
Карл Маркс
Оглушительным провалом ознаменовалась первая постановка «Чайки» во МХАТе в 1896 году. «Пьеса провалилась… так, как редко проваливались пьесы вообще…» («Сын отечества», 1896, 19 октября, №283)
«Чайка» погибла. Ее убило единогласное шиканье всей публики. Точно миллионы пчел, ос, шмелей наполнили воздух зрительного зала. Так сильно, ядовито было шиканье…» («Петербургский листок», 1896, 18 октября, №288)
И это не случайно, ведь зритель шел смотреть КОМЕДИЮ, а актеры были бессильны передать новую, тонкую манеру Чехова. И как говорит известный литературовед Cавелий Сендерович: «Чеховский смысл … подобно пружине, закручен вовнутрь, уходит вглубь, ускользает от поверхностного взгляда и выдает себя через ассоциации и намеки. Он уклончиво манифестирует себя и суггестивно скрытен. Чехов парадоксально сочетает искусство выражения и игру в прятки». К счастью, это понял и увидел Немирович-Данченко, уговоривший драматурга дать разрешение на повторную постановку. Он говорил, что «Чайка» — единственная современная пьеса, захватывающая его как режиссёра, а Чехов — «единственный современный писатель, который представляет большой интерес для театра с образцовым репертуаром». Благодаря такому его прочтению пьесы, сегодня она считается одним из величайших творений Чехова. Пьеса стала переломным, революционным произведением не только в творчестве Чехова, но и в мировой драматургии
В сценической версии «Чайки», поставленной Дмитрием Павловым в Дагестанском русском драматическом театре им. Максима Горького видно абсолютное понимание замысла драматурга. Чехов назвал свое глубоко трагичное произведение комедией, потому что, смеясь, человечество прощается со своим прошлым.
Известна фраза Чехова о том, что «написав рассказ, следует вычеркивать его начало и конец». Дмитрий Павлов сделал тоже и с пьесой Чехова. Но, сократив действующие лица пьесы, осовременив её, постановщик очень точно расставил основные акценты, заложенные в произведении.
Символы, кодируемые автором в пьесе такие, как убитая чайка символ свободы, разыгрываемая в спектакле символистическая пьеса, написанная Треплевым, фамилии героев дополнились постановщиком Дмитрием Павловым пугалом, в которого вырядили Треплева, оказывающемся вовсе не пугалом, а распятым на кресте Христом, ванна, стоящая в центре сцены вместо таинственного озера и финальная сцена самоубийства Тригорина очень напоминает картину «Смерть Мара́та» французского художника Жака Луи Давида, являющейся одной из самых известных картин, посвящённых Великой Французской Революции.
И тогда становится понятной тема борьбы старого мира с нарождающимся новым, что так остро показано в сценической версии Павловым. Тригорин, а не Нина Заречная становится главным героем всего действа и символом убитой чайки знаком возвышенности и мечты, и представителем новой, по тем временам революционной, драматургии, и одиноким и преданным матерью и любимой человеком. В роли Треплева артист Антон Артемов трепетен, незауряден с бунтующей, рвущейся на волю и жаждущий любви душой и так же, как участники Великой французской революции, терпящий поражение в этой схватке, еще не понимая, что благодаря таким как он, культурная революция уже началась.
Единственный человек, который любит Константина Треплева – это его дядя Петр Сорин Брат известной актрисы Ирины Аркадиной и дядя молодого литератора, который никак не может покорить публику «новыми формами». Но именно в деревенском доме Сорина происходят события, изложенные в пьесе. «А я, брат, люблю литераторов. Когда-то я страстно хотел двух вещей: хотел жениться и хотел стать литератором, но не удалось ни то, ни другое.» Петр Николаевич сам себя называет «человеком, который хотел». «Вот хочу дать Косте сюжет для повести. Она должна называться так: «Человек, который хотел». Руслан Мусаев, играя второстепенное действующее лицо пьесы, ненавязчиво показывает зрителю, как важно человеку вовремя понять, что он хочет от жизни и набраться смелости, чтобы это сделать.
Нина Заречная в исполнении Динары Махачевой в начале спектакля влюблена в молодого начинающего писателя Константина Треплева летает на крыльях своей мечты и любви. А он: «Я без нее жить не могу… Даже звук ее шагов прекрасен… Я счастлив безумно.» А потом Нина, уехавшая от Треплева за известным писателем Тригориным, в надежде покорить московского зрителя:»…любила вас, мечтала о славе, а теперь?» А теперь все рухнуло. И в финале Динара появляется надломленной и тоже преданной Тригориным женщиной, не получившей ни славы, ни творческой самореализации. Актриса точно передает смену состояния Заречной.
Казалось бы парадокс, но главным антиподом Треплева в спектакле становится его мать Аркадина в исполнении Алины Абдулганиевой. Приверженица классического театра, истеричная и холодная, готовая на все, даже на отречение от сына, ради эфемерной славы. В сцене объяснения с сыном, когда он склоняет голову на ее колени, актриса всем своим поведением показывает, как ее героине тягостен и неприятен этот разговор. И как иначе, ведь в пьесе, написанной сыном, главную роль играет не она, а Нина Заречная.
Каждый из персонажей спектакля несет на себе бремя несбывшейся надежды, разрушенной мечты, создавая атмосферу тревоги и безысходности.
Трагическую комедию написал Чехов и осуществил театр — до боли, до стона, до вскрытия вен доходит здесь ощущение всеобщей неустроенности жизни и тотального непонимания друг друга. Поистине, смех сквозь горькие слезы.
Наталья Газиева,
заслуженный деятель искусств РД, лауреат премии «Благодарность Мэра Москвы»
