Сожалеет врач реаниматолог ГБУ РД «Городская клиническая больница» Салимат. Речь шла о новой волне коронавирусной инфекции.
Нам стало интересно, чем отличается третья волна пандемии от предыдущих? Как устроена «красная зона»? Правда ли, что медики там носят памперсы? В чём уникальность вируса SARS-CoV-2 и когда закончится пандемия? На эти и другие вопросы мы попросили ответить главного врача Городской клинической больницы Хаджимурада Малаева.
Хаджимурад Магомедович, вот идет третья волна коронавируса. Чем она отличается от предыдущих?
Количество больных в реанимации, это своего рода показатель заболеваемости общества. Ситуация ныне агрессивнее и опаснее. К нам поступают больные со всей республики в более тяжёлом состоянии. До пандемии в отделении реанимации находилось 20-30 пациентов. Сейчас — в два раза больше. За три последних месяца через больницу прошли 4922пациентов. А за тот же период прошлого года мы приняли 3270пациентов.
Что ещё характеризуют обстоятельства?
Мы ещё не дождались пика пандемии, но есть предвестники. Например, поступают молодые пациенты в возрасте младше 50 лет. Для меня это плохой знак. Что нас ещё ждёт, можно только догадываться.
Мы привыкли, что эпидемия гриппа возникает осенью-зимой. Поэтому поначалу многие считали, что после весны пандемия пойдёт на спад. Но знающие люди приводили пример Бразилии: круглый год солнце, температура +40, а эпидемия гриппа всё равно есть. SARS-CoV-2 распространяется аэрозольным путём. Если воздух холодный, распространение вируса замедляется. А сейчас жарко и влажно, вирус распространяется активнее. Третью, похоже, наиболее мощную, волну пандемии коронавируса SARS-CoV-2 породил ее индийский штамм — вариант «дельта», по терминологии ВОЗ. Он распространился по всему миру, потеснив другие варианты «ковида». Многие специалисты говорят о том, что по своим свойствам он заметно отличается от других вариантов, причем, в «худшую» для людей сторону.
Что мы узнали нового о вирусе SARS-CoV-2 за полтора года пандемии? Например, сейчас говорят, что не нужно было назначать антибиотики для лечения вирусной пневмонии. Это так?
Мы никогда не понимали, зачем пациентам назначать антибактериальную терапию. Мы и мои коллеги в первые сутки после того, как появлялись данные, что пневмония вызвана не бактериями, отменяли стартовую антибактериальную терапию. Сейчас мы понимаем, что вирус поражает не только лёгкие, но и другие системы. Громадная проблема — ковидные миокардиты. Внешне они похожи на инфаркты миокарда, но проходимость сосудов при этом сохраняется. Основные факторы риска смерти — это возраст, мужской пол и избыточная масса тела. Причём возраст не в смысле календарного, а функционального. Пациенту может быть 50 лет, но у организма нет резервов. А если есть сопутствующие заболевания, особенно сахарный диабет, то риск смерти возрастает в десятки раз.
Больница уже полтора года работаете как ковидгоспиталь. Когда-нибудь возникал вопрос усталости, изнеможения, вымотанности?
Нет, и у сотрудников тоже. У нас никогда не было паники. Нужно было защитить работников, предоставив им надёжные СИЗы и методологию безопасности. После того как нам объявили, что больница будет перепрофилирована для лечения пациентов с COVID-19, мы стали создавать резервы СИЗов, расходных материалов. В самом начале комбинезоны нам помогли приобрести друзья. Сотрудникам важно ощущение справедливости. Если заведующий носит фирменный комбинезон и панорамную маску, а медсестра халат и маску со щитком, это рождает ощущение брошенности. У меня подход был такой, чтобы у всех было всё одинаковое. И мы это сделали. Врачи меня восхищают. Госпиталь, как единый организм работает. В фильмах про войну такое показывают — в стрессовой ситуации все объединяются, каждый делает свою работу. Причем так, чтобы не мешать, а только помогать общему делу. Я каждый раз при встрече говорю врачам и медсестрам «спасибо». Они молодые, но у них личной жизни-то своей нет. Иной раз они на кушетках кое-как пристроятся, чтобы хотя бы глаза ненадолго сомкнуть. Напряжение огромное и ответственность. Доктора сейчас для меня — вообще святые люди.
Значит, вы были, в какой-то степени, готовы к пандемии?
В каком-то смысле да. Клиническая больница тем и отличается от других, что мы постоянно в контакте с наукой, в курсе медицинских новостей. Когда пандемия, помните, достигла Италии, мы уже начали готовиться. Изучали опыт других стран: как устроены «красные зоны», какие есть защитные костюмы, как их надевать и снимать, как обеззараживать. Даже учились переодеваться так, чтобы не подводить ни себя, ни тех, кто находится рядом.
Но ведь тогда сообщалось о переполненных больницах, нехватке препаратов, СИЗов и аппаратов ИВЛ.
У нас в холле стояли резервные аппараты ИВЛ. Мы не столкнулись с их нехваткой. Были заготовлены так же и препараты и повторяю, СИЗы. Учитывая опыт других стран, мы в первую очередь стали укреплять звено реанимации. Практически удвоили штат этого подразделения. Укрепили пульмонологическую службу. Наши хирурги, гинекологи, урологи, неврологи, кардиологи стали инфекционистами пульмонологами. Впоследствии было легче и в плане лечения больных. Мы сразу исключили часть лишнего, руководствуясь рекомендациями Министерства здравоохранения России. И увидели, что при определённых подходах лечение становится эффективным.
Вы помните первого пациента с коронавирусом, которому вы оказывали помощь?
Конечно! Это было 16 апреля 2020 года. Когда к нам привезли первого пациента с коронавирусом, я сам сходил в бокс, облачившись в комбинезон. Это был мужчина с поражением лёгких больше 50 %. Мы смотрели на больного как на диковинку, до этого мы не видели настоящего больного коронавирусом. Мы сразу назначили консилиум и начали соответствующее лечение. Исход благополучный, но он омрачен последовавшими летальными исходами многих других пациентов.
Что вы чувствуете, как руководитель лечебного учреждения, когда понимаете, что не можете помочь пациенту?
Я каждый день обхожу палаты с тяжелобольными пациентами. Стараюсь, что бы такие больные были обеспечены максимально вниманием. Пациенты, к сожалению почти каждый день покидают этот мир. Насколько они страдают в таком состоянии – это невозможно передать словами или описать, это ужасно. Когда ты стоишь над больным и при этом сделал все что смог, но он все равно умирает, это страшно.
Надо понять, что случаи смерти пациента в больнице или вне ее стен неизбежны. Каждый случай, безусловно, несет в себе влияние на психику. Но вместе с тем именно случаи трагического исхода должны явиться наибольшим толчком к дальнейшему профессиональному и личностному самосовершенствованию. К честному выполнению своих профессиональных обязанностей и соблюдению общечеловеческих поведенческих норм, независимо от обстоятельств и прогноза заболевания.
Надо отметить, что родственники в это время ведут себя по-разному. Бывают самодостаточные, сплоченные семьи, которые принимают все очень достойно. В таком случае мы даже можем быть лишними. Кому-то, наоборот, требуется серьезная поддержка. Нужно уметь успокоить, дать понять, что сделано все, что мы могли. Но бывают и такие, которые ведут себя неадекватно, их тоже надо понять.
Как устроена «красная зона» и работа в ней?
Это типовые отделения больницы, разделенные перегородками и шлюзами. Комнаты отдыха нет. Спать там негде, уходить нельзя. Связь между врачами происходит по рации, а для передачи документов используем смартфоны. По рации все слышат передаваемую информацию, принять решение обязан любой сотрудник, кто первый её услышит.
Первые полгода пандемии да, мы тут жили. Сейчас сотрудники уезжают домой. Бригады работают в четыре смены. Сменных бригад две, они работают сутки. В «красную зону» заходят два врача, четыре медсестры и одна санитарка. Через шесть часов их сменяет другая бригада. Но люди приходят на работу заранее. Например, если смена начинается в 8:00, то на работу они приезжают в 7:00. В 7:20 начинают переодеваться, а в 7:30 заходят в «красную зону», потому что смену нужно передать. Есть определённые процедуры с пациентами, которые делают две бригады.
Вход и выход в «красную зону» — это сложный процесс. Если сотрудник выходит из «красной зоны», сначала нужно обработать костюм и маску специальным хлорсодержащим аэрозолем. Затем заходишь в зону переодевания, она состоит из двух частей. В одной снимаешь маску, её тоже нужно тщательно протереть. В другой снимаешь внешние перчатки и выворачиваешь комбинезон наружной поверхностью, как кожу змеи. Это всё кладётся в специальный контейнер. Потом снимаешь бахилы, маску и перчатки и идёшь в душ, потому что всё сырое.
Это правда, что медики в «красной зоне» носят памперсы?
Туалетов в «красной зоне» нет. Да и в СИЗах третьего уровня сходить в туалет невозможно. Мы прочитали об использовании памперсов у европейских медиков. Кто-то их носит, а кто-то ограничивает количество выпитой воды.
Сколько больных в клинике?
— Сейчас более 800 пациентов с подтвержденным коронавирусом. По приказу Минздрава РД перепрофилировано 850 мест. При необходимости мы можем развернуть и до 1000 коек.
А были ли у вас особо тяжелые пациенты, которых вы буквально возвращали с того света?
Я об этом говорил, 35-40% пациентов стационара, это больные относящиеся к тяжелым. Были случаи, когда выходили пациента с 90% поражения легких, с выздоровлением выписался пациент в возрасте 100 лет. Каждый пациент, если он выздоровел, перенес это заболевание, особенно если прошел через реанимацию, с того света вернулся. Если не лечить, ничего не делать и не оказывать помощь, как правило, это заканчивается одним. Понимаете, здесь трудно говорить: «Вот этому мы помогли». Значит, другому не помогли. Нет, помогаем всем. Никогда даже самого тяжелого больного, даже, казалось бы, самого безнадежного больного без помощи не оставляем. Нет таких ситуаций, когда ничего сделать нельзя. Скажу без пафоса: каждый выздоровевший человек — это наша победа!
Вы можете сделать прогноз, когда закончится пандемия?
На сегодняшний день вопрос об окончании пандемии волнует все население Земли. По состоянию на 9 августа 2021 года коронавирусная инфекция уже успела отобрать жизни более чем у 4-х миллионов человек.
Известные иммунологи России считают, что о коронавирусной инфекции россияне смогут полностью забыть о болезни после того, как будет выработано свыше 90% иммунитета у населения. Самое интересное, что абсолютно неважно, каким образом у человека появились антитела – он переболел COVID-19 или сделал вакцинацию. Разница состоит только в том, что должны пройти целые годы, пока все люди переболеют коронавирусной инфекцией.
Специалисты считают, что чем быстрее удастся создать «иммунную прослойку», тем быстрее можно избавиться от коронавируса и, что полностью забыть о COVID-19 можно будет тогда, когда в мире будет выработан стойкий иммунитет. В качестве примера доктора приводят испанский вирус, который подкосил мир в начале ХХ века и продлился 5-6 лет. Судя по тому, как вирус универсален и изменчив, мне кажется, мы ещё даже не на середине пути. Я, конечно, не пророк, но у меня предчувствия плохие. Я недавно летал в командировку в Москву и наблюдал такую картину. В самолёте стюардессы просят пассажиров надеть маску. Когда она уходит, пассажир её снимает. И так несколько раз. Мне очень обидно за наших людей. Не нужно быть ни медиком, ни биологом, чтобы понимать: наше дыхание носовое, поэтому маску нужно носить не на подбородке.
Что вы можете сказать тем, кто не соблюдает мер безопасности?
Сто лет назад была пандемия испанки. Между испанкой и COVID-19 есть одно важнейшее общее: ни в том, ни в другом случае не было эффективного противовирусного препарата. Несколько лет назад была эпидемия свиного гриппа. Это очень опасное заболевание, которое представляет угрозу для жизни человека. Но пандемии не было, потому что от гриппа есть эффективное лекарство. От COVID-19 мы можем уберечься, сохраняя дистанцию и нося маску.
Многие люди устали, их можно понять. Говорят, света белого не видим, хотим на море, хотим зрелищ. При этом, у некоторых не хватает логики, когда становятся перед выбором из плохого и очень плохого. Боятся прививки, а не боятся безнадежно заболеть. Безрассудство людей становится нагрузкой для врачей. Я второй год подряд в свой день рождения нахожусь на работе без банкетов и прочего. Он ведь не последний, а если последний, то уже и не успеть!
А вакцинация?
В условиях отсутствия препарата от COVID-19 это единственный способ защитить себя. Какую вакцину выбрать, пусть каждый решает сам.
А вы сами привились?
Я и переболел, с пневмонией в больнице лежал, и привился. Одно могу сказать: сейчас единственный медицинский препарат, который может, так или иначе, воздействовать на этот вирус, это прививка. Она на 100% не защищает от заболевания, потому что контакт с любым инфекционным началом может закончиться заболеванием — все зависит от состояния организма в данный момент. Поэтому нужно носить маску и соблюдать дистанцию.
Но если человек привит, иммунитет у него сработает в ближайшие двое суток. И те осложнения, которые могут возникнуть при коронавирусной инфекции, в виде пневмонии, в виде поражения легких, которые являются основной причиной смерти пациентов при тяжелом течении заболевания, просто не успевают развиться. Через два дня иммунитет полностью включается и справляется с инфекцией. Единственное, человек может потом достаточно длительно болеть при обострении сопутствующих заболеваний, но это не угрожает жизни.
У непривитого человека в случае заболевания, при хорошем стечении обстоятельств, при нормальном физиологическом состоянии организма в течение двух недель вырабатывается иммунитет. За эти две недели могут развиться осложнения, которые угрожают жизни.
Когда к нам поступает тяжелый пациент на грани жизни и смерти, мы спрашиваем: почему не привился? Примерно такой ответ: послушался социальных сетей, не хотел, не думал. Нам, медикам, в таких случаях бывает обидно и досадно. В последнее время участились случаи обнаружения коронавируса даже у детей. Хочется сказать, одумайтесь люди.
Беседовал Рашид Рашидов
