К юбилею народного поэта Дагестана
Меня всегда три темы стерегут –
Смерть, время и еще глаза Аллаха.
Багаутдин Гаджиев
Одному из крупных дагестанских поэтов современности Багаутдину Аджиеву исполняется 70 лет… Скажу без преувеличения: эта очень весомая дата в календаре кумыкской литературы, которая имеет древнюю историю и множество блестящих имен.
Поэтический талант Багаутдина бесспорен: его образная система ярка и своеобразна, техника безупречна, язык богат и гибок, и, что еще важней, народен… Подчеркиваю это потому, что юбиляр – человек городской, урбанизированный, чей эстетический вкус формировали «городские цветы», и городские пейзажи. Город – с его асфальтовыми дорогами и тротуарами, заботливо взращенными и ухоженными парками, нагромождением многоэтажек и скоплением автомашин — вот антураж, который формировал его мировоззрение, как в прямом, так и в переносном смысле… Однако это не помешало ему быть и оставаться кумыкским поэтом не только по рождению, но и по языку. Не все его ровесники сумели сохранить связь с родным языком в такой мере, чтобы писать на нем настоящие стихи, соблюдая не только его грамматические правила и нормы, но и сам дух кумыкского языка, силу его внутреннего пламени и страсти.
Наконец, Багаутдин был в положении, когда имя и творчество его знаменитого отца, Анвара Аджиева, могли сыграть с ним весьма злую шутку. Ведь известно, что природа на детях, обычно, отдыхает… Могла она отдохнуть и на Багаутдине, но, к частью для всех нас, передумала, и вот кумыкская литература получила редкий во все времена поэтический дуэт – отца и сына Аджиевых. Почти как дуэт отца и сына Дюма…
Необыкновенно яркий талант отца мог бы легко заслонить талант сына, составив ему такой конкурентный фон, проявиться на котором смог бы далеко не каждый. Но Багаутдин смог, он не испугался такой конкуренции, и уверенно пошел на штурм Парнаса, напрягая все силы – духовные и физические… Да, да, и физические! Или напомнить вам знаменитые строки Маяковского? «Поэзия – та же добыча радия. /В грамм добыча, в годы труды. Изводишь единого слова ради./ Тысячи тонн словесной руды…». Я без малейшего сомнения отношу эти строки к творческому пути Багаутдина Аджиева, причем начиная с его первых шагов, с первых публикаций. Потому что только труд мог привести молодого поэта к открытию собственного слова, своего неповторимого лица, побороть соблазн выехать на имени отца, извлекая из него свою выгоду.
По-разному входят в литературу молодые таланты… Вхождение Багаутдина было, если не стремительным, то несомненно – уверенным. Уже после первых нескольких публикаций в периодической печати стало ясно: в кумыкской поэзии появился новый талант, новая величина. И сегодня он, сын великого поэта Анвара Аджиева стоит рядом с ним, ничуть не уступая ему в красоте и глубине слога, в точности метафор, неповторимости эмоции и мысли. Отец и сын Аджиевы стоят бок о бок на пьедестале кумыкской, дагестанской поэзии: один, как ее признанный классик, второй, как автор серьезной заявки на точно такое же признание. Это является несомненным свидетельством величины таланта Багаутдина Аджиева: не поблекнуть на фоне неповторимо прекрасной поэзии Анвара Аджиева способен только большой и яркий талант, неутомимый труженик на ниве литературы. Таков и есть Багаутдин Анварович, в чем никто не усомнится.
Необыкновенное человеческое обаяние Багаутдина Аджиева, его доброжелательность, готовность придти на помощь, жертвуя своим временем и силами,обеспечили ему дружбу многих и очень разных людей; он желанный гость в каждом доме, на каждой поэтической встрече, литературном мероприятии.
Меня лично с Багаутдином познакомил профессор Ибрагим Керимов. Два молодых человека, романтически настроенных, мы были увлечены литературой, что было и поводом и почвой для нашего знакомства. Это было в 1972 году: мы оба учились в Дагпединституте, на параллельных курсах филологического факультета этого вуза. Он был на курс старше меня, и непосредственно мы с ним не встречались. Разве что случайно и мимоходом.
В те годы я усердно пробовал себя в поэтическом творчестве, писал стихи и маленькие рассказы. Результаты моих литературных трудов я, смущаясь, показывал Ибрагиму Керимову, преподававшему нам языкознание. Видимо, такие же отношения связывали с ним и Багаутдина. И вот однажды Ибрагим Керимов, видя родство наших душ и увлечений, решил нас познакомить. Я до сих пор вспоминаю эту встречу, смущенную улыбку щуплого паренька, каким был тогда Багаутдин Аджиев. Я сейчас не помню деталей нашего разговора, наверняка мы говорили о поэзии, возможно, читали друг другу свои стихи, делились планами на будущее… Признаюсь, это одно из ярких воспоминаний моей жизни. Мы и по сей день остаемся с ним в теплых дружеских отношениях. Вместе бываем на литературных встречах и юбилейных мероприятиях. Багаутдин очень способный поэт. Иногда, раскрыв книгу его стихов, я не могу оторваться от их певучей красоты, их мелодичности, в которой он уступает разве что музе своего отца Анвара Аджиева.
Не менее талантлив Багаутдин и как драматург. Я это вижу, бывая на спектаклях по его пьесам, по реакции зрителей: он умеет вовлечь, втянуть их в поток своего замысла, в гущу своих эмоций, из которых они выходят с обновленным сознанием и душой. В достижении таких результатов ему способствует, безусловно, великолепное знание кумыкского языка и общедагестанской литературы. Обстановка, атмосфера, в которой он рос и воспитывался, круг талантливых и интересных людей, который его всегда окружал – Абдулавагаб Сулейманов, Аткай Аджаматов, Магомед-Султан Яхьяев, Камиль Султанов и другие – несомненно, оказали в высшей степени благотворное, облагораживающее влияние на его характер и мировоззрение. Это была среда, где служение поэзии приравнивалось служению народу и считалось делом благородным и святым.
Багаутдин радует своим творчеством не только взрослых, но и детей, которым он подарил несколько книг «Рыба Ибрашки», «Кто живет в шапито», «Маленький космонавт», «Шаги». Ему хорошо дается и проза, он умеет несколькими мазками создать образ, выразить характер, сработать мизансцену… Это наводит на мысль, что ему стоило бы написать книгу воспоминаний о жизни и биографии своего отца, Анвара Аджиева. Рассказать, оживить великолепную галерею его друзей, таких ярких поэтов и людей, как Кайсын Кулиев, Мустай Карим, Чингиз Айтматов, Расул Расулов, сердечный друг Анвара, который, бывая в Дагестане, останавливался на ночлег только в доме Анвара. Список известных людей, посещавших дом Анвара и которых видел и слышал Багаутдин очень длинен, и дагестанцы были бы ему благодарны, если бы он увековечил их образы в своих воспоминаниях.
Поэт, драматург и переводчик Багаутдин Аджиев — окончил филологический факультет Дагестанского государственного педагогического института им. Гамзата Цадасы. Как сын народного поэта, крупного общественного и государственного деятеля, Багаутдин мог легко место занять теплое местечко и почивать на лаврах отца, купаться в лучах его славы. Но он с самого начала решил, что будет искать свое место в литературе, творить свою собственную дорогу к вершинам поэзии. Свой путь в искусстве он начал на телевидении, работая помощником режиссера. Затем перешел на поприще педагогики, став учителем школы №19 г.Махачкалы, школьную карьеру Багаутдин закончил в статусе директора этой же школы. Согласитесь, что такой взлет может совершить не каждый. Ничто не мешало ему продолжить педагогическую деятельность и двигаться дальше и выше. Но поэзия, литература манили его настолько сильно, что он круто, почти авантюрно, изменил маршрут своего движения. Следующей ступенью его творческого пути стала должность заведующего литературной частью Кумыкского музыкально-драматического театра им. Алим-Паши Салаватова. Здесь он освоил азы театрального искусства, постиг глубинные смыслы кумыкского слова, заложил основы для драматургического осмысления мира. Чему он отдаст дань позже, написав несколько пьес, пополнивших репертуар Кумыкского театра. Но беспокойный нрав Багаутдина, таившаяся в глубине его души жилка социального энтузиазма толкает его на стезю почти административно-бюрократической деятельности – он становится заведующим Бюро пропаганды художественной литературы, секретарем Союза писателей Дагестана, руководителем секции кумыкских писателей.
Багаутдин Аджиев член Союза писателей России с 1980 года. Член Правления Союза писателей РД.
Впервые стихи Багаутдина увидели свет в 1970 году, в республиканской газете «Ленинский путь»; не раз они печатались на страницах альманаха «Дружба», коллективного сборника «Шаги» (Дагучпедгиз,1976), в центральных журналах «Юность», «Молодая гвардия», «Москва», «Аврора», газете «Литературная Россия».
Первый поэтический сборник Аджиева «Ивовая свирель» вышел в Дагестанском книжном издательстве в 1978 году.
В последующие годы в дагестанских издательствах вышли книги его стихов «Ибрашкина рыбка» (1980), «Живые камни» (1982), «Колокол времени» (1987), «Маленький космонавт» (1990). Сборники стихов Аджиева, переведенные на русский язык, выпущены центральными издательствами в Москве: «Перед жатвой» (1982), «Каменное зеркало» (1987), «Нарын-Кала» (1988), «Песня у порога» (2000).
Аджиев активно работает и в драматургии. За эти годы им написаны комедии: «Хотите смейтесь, хотите плачьте», «Мой маленький праздник», «Мост через болото», поставленные на сцене Кумыкского театра. Он также автор поэтической драмы «Базалай», принятой театром оперы и балета. Аджиев перевел для кумыкского театра пьесы Чехова «Смех сквозь слезы», Адигюзелова «Райская птица», Айлисли «Должность», комедию Авшалумова «Шими-Дербенди», Гумилева «Отравленная туника», Мрожека «Счастливое событие» и др.
В 2000 году поэт выпустил книгу стихов «Песня у порога» на русском языке, а в 2001 году — эту же книгу на кумыкском языке. В 2003 году вышла книга Аджиева «Султанат».
Аджиев — лауреат премии Ленинского комсомола республики 1985 года за поэму «Нарын-кала». Награжден именными часами Председателя Госсовета РД (2004).
Как видит читатель, багаж изданного Аджиевым достаточно велик. А учитывая, что впереди у него еще много лет активной творческой жизни, то нет сомнения, что он пополнится еще новыми книгами. В связи с этим, я хотел бы напомнить читателю еще одно великое имя, стоявшее у истоков рождения Багаутдина, как яркого и глубокого поэта. Это – Расул Гамзатов. Как уже было сказано выше, Багаутдин вошел в кумыкскую поэзию в 1978 году сборником «Ивовая свирель». Небольшая по объему книга сразу же обратила на себя внимание читателей и литературных критиков. А тот факт, что такой тонкий ценитель поэзии, мэтр союзного значения Расул Гамзатов согласился написать к ней предисловие, является лучшим доказательством несомненного таланта автора, его поэтической зоркости, быстрой и меткой языковой хватки.
«Со стихами Багаутдина Аджиева я познакомился несколько лет назад, — вспоминает в нем маститый поэт. – Они меня тогда сразу же подкупили свежим юношеским восприятием жизни и мира, романтической окрыленностью, размахом и точностью поэтического слова…
Согласитесь, не часто встречается такой букет достоинств в книге начинающего поэта, автора, делающего первые шаги по каменистой тропе поэзии… Конечно, я и сам был очень окрылен новым открытием, а тот факт, что Багаутдин был сыном моего старого и доброго друга Анвара Аджиева, придал моей радости еще и личностный характер…».
Как видим, Багаутдину Аджиеву повезло: его первые шаги в литературе благословил сам Расул Гамзатов! И сегодня я с уверенностью говорю, что дебютант не подвел своего старшего товарища, не обесценил его доброе и весомое слово. Слово, которого добивались многие, которое могло воодушевить любого молодого поэта.
«Багаутдин – продолжатель поэтической династии Аджиевых, — продолжает Расул. — Он вырос в семье, где выше всего ценят поэтическое слово. Отец его, ныне народный поэт Дагестана Анвар Аджиев, мой старый друг. Друг, каких не много было у меня. И я очень рад, что Багаутдин Аджиев уверенно шагает по поэтической тропе, продолжая дело своего великого отца…».
Более высокой похвалы, чем эта, прозвучавшая из уст Расула Гамзатова, вряд ли можно себе представить!
«По своему дарованию, — приведу еще одну гамзатовскую цитату, — подлинный лирик. Слог его пластичен, местами мягок, временами утончен… Склонность к сопоставлению, казалось бы,несопоставимого, к показу большого через малое, к образному осмыслению окружающего мира делает его поэзию философской в лучшем смысле этого слова! Несмотря на молодость и недостаточную опытность, он умеет вовремя остановить свое перо, увлеченно выстраивающее сложную, под стать самому этому миру, художественную картину».
В качестве примера Гамзатов приводит строки поэта из стихотворения Багаутдина, вошедшего в анализируемый сборник.
Над Койсу закат стоит багряный,
Догорает Солнце вдалеке…
И как будто птичьи караваны,
Уплывают листья по реке…
В самом деле, лучше о быстротечности бытия, конечности человеческой жизни не скажешь. А аналогия с гамзатовскими «Журавлями», на которую наводят медлительные «птичьи караваны», придает этим строкам дополнительную глубину.
Огромное чутье Расула Гамзатова на настоящую поэзию, на подлинно сильное и емкое слово сказалось и в следующих строках его предисловия.
И дедовский клинок, что в ножны вложен,
Исполнен веры в то, что он опять
Не будет вырван для войны из ножен
Что не в войне, а в мире благодать.
И мне велит об этом он писать…
Это очень глубокие строки, в них выражен социальный аспект мировоззрения поэта, его твердая убежденность в ценности мира, как в прямом, так и в переносном смысле – отсутствии войны.
Багаутдин Аджиев автор, впитавший в свою поэзию, как современность, как так и традицию: в ней слышны интонации лучших лириков России, его сверстников – Николая Рубцова и Олжаса Сулейменова. Но в ней угадывается и глас агачкомуза Йырчи Казака, с его страстной гражданственностью, огненным протестом против несправедливости и черствости этого мира, мужественное разоблачительство «сильных мира сего», придающих ему, этому миру, свой образ и подобие… Правда, Аджиев, как истинный лирик, облекает свои протестные настроения в отвлеченные образы, в спокойные картины, тем самым оставаясь верным завету деда, выраженному в приведенных выше строках, на которые обратил внимание чуткий Расул:
«Нет, не в войне, а в мире благодать. И мне о мире хочется писать…».
В этом весь Багаутдин Аджиев, все его мировоззрение и философия. И она достойна не только внимания, но и уважения.
Гусейн Адилов
