Двое пассажиров помахали в окошко родственникам, и поезд тронулся. Но тут в купе вбежал третий – молодой человек лет двадцати с веснушчатым лицом, видимо, студент и закричал:
— Мурад опоздал! Я пришел его проводить, а он опоздал!
В этот момент Мурад, выскочив из такси, уже бежал по перрону и что-то кричал, увидев друга в окне своего вагона.
Недолго думая, молодой человек поторопился к проводнице:
— Где стоп-кран? Друг у меня там, на перроне. Я провожать его пришел, а он опоздал.
Проводница с обильно накрашенными ресницами недовольно дернула «стоп-кран», говоря при этом:
— Я всех провожающих просила выйти из вагона. А ты что здесь застрял?
Поезд остановился. Она проверила билет у запыхавшегося Мурада, и через полминуты два друга радовались в купе. Но теперь возник вопрос о друге.
— Сойдешь на ближайшей станции. Через десять минут Махачкала Первая, – строго предупредила проводница, захлопав ресницами, как бабочка крыльями.
Но счастливые друзья, казалось, не слышали ее. Поставив нехитрые пожитки на верхнюю полку, парни решили идти к начальнику поезда за вторым билетом. Начальник поезда почему-то уважил студентов, и они решили «обмыть» успешную посадку, спросив проводницу, где в поезде вагон-ресторан.
— Что за молодежь?! Не успели сесть в вагон, а им уже ресторан подавай. Дома надо кушать, дома! – недовольно ворчала она, похлопывая ресницами. – Перед тем, как сесть в поезд, надо хорошо покушать. Потому что дорога в поезде – это стресс и деньги! Причем, не малые…
— Официант – это лакей, а проводник – кучер или приказчик – кто, не пойму?- не унимался парень с веснушчатым лицом, обращаясь к Мураду, от которого слегка пахло спиртным.
— А тебе кого надо? Будешь грубить, позову начальника поезда,- отозвалась проводница. Ее ресницы, казалось, не унимались.
— А мы уже познакомились с ним. Мы ему понравились. И теперь едем с другом вместе. Вот мой билет.
-Тогда умойтесь и ложитесь спать, каждый на свое место носом к стенке.
— А я хочу поговорить… — Мурад был все еще в приподнятом настроении.
— Тише, тебя же просят, — возразил Мураду пассажир в шляпе. – Неприятностей хотите? Вот не везет – то дети в поезде плачут, то пьяные разговаривают. Эх, вы, молодежь!
— Батя, отцепись, — процедил веснушчатый. – Мы сессию сдали. Очень трудная была. С друзьями отметили слегка – это не грех, и айда на поезд.
— Много ты знаешь, что грех, а что не грех. Молодежи пить нельзя. Можно только шампанское, и то по праздникам чуть – чуть.
-Как упоительны в России вечера! – громко пропел Мурад, которому было рекомендовано повернуться носом к стенке. – Жаль, еще рано спать. В самый раз бы поговорить о том, как у нас в Дагестане. У нас тоже много чего упоительного. Взять хотя бы наше синее Каспийское море. Оно блистательно по утрам и в сумерки. Вы когда-нибудь встречали восход солнца на море?
Он посмотрел на сидевших друг против друга мужчину и женщину, увидел их насмешливые взгляды и от неожиданности произнес:
— Стояла на видном месте лавочка, да остались одни столбы. Любовь прошла – завяли помидоры. Если в Каспийском море не будет кильки, я не поверю морю. Если в воздухе не будет птиц, я не поверю воздуху. И людям не поверю, если в их душе не будет доброты. Я все сказал и буду теперь с удовольствием спать.
Парень в самом деле вскоре заснул. Заснул и его друг на верхней полке. Купе притихло. Пассажир снял шляпу, утер платочком лысину и достал чашку:
— Схожу за кипяточком, будете пить чай? – обратился он к женщине напротив, которая все это время молчала. – Я принесу и вам.
— Спасибо, выпью чаю с удовольствием. Возьмите мою чашку, будьте так любезны, — и приятно улыбнулась. Чаепитие прошло в тишине, лишь ворчливая проводница с махровыми ресницами напомнила пассажирам о необходимости при выходе вместе с бельем сдавать и чайные ложки.
— А вот я вам расскажу историю. У нас — прекрасная есть молодежь! – заговорила до сих пор молчавшая собеседница. – Это мои соседи. Дети росли в семье, обожая отца. Младший хотел стать летчиком, готовился всесторонне, занимался спортом, себя не щадил: по снегу зимой босиком бегал. Отец хотел видеть сына педагогом. Но внезапно заболел. Остаться без отца в 14 лет – это был для ребенка тяжелейший удар, но слова отца, сказанные на прощанье, остались в сердце мальчика: «Выбери себе такую профессию, чтобы ты мог помогать людям».
Абдул окончил восьмилетку, поступил в медучилище, а потом пошел в армию в десантные войска. Армия укрепила в нем силу духа. Абдул служил в Ашхабаде, в дивизии десантников, был старшиной полкового медицинского пункта. Здесь он повзрослел, возмужал, научился дорожить дружбой, ценить время. Когда вернулся, женился. Я была на его свадьбе. Такая красавица ему досталась! Как говорят на Востоке, сладкая, как мед! Зовут Асият.
— Как персик, еще скажете, — съехидничал пассажир, снявший шляпу.
— Что, завидно? — спросила пассажирка. – То-то! Этим молодцам (она показала жестом на студентов) да по хорошей девушке – они бы горы свернули.
— Положим, пусть горы стоят на месте. А вот сады сажать — надо. Тогда жизнь матерью будет. Без этого даже сытая жизнь – злая мачеха. Духовный рост молодого человека начинается тогда, когда заканчивается рост физический. Когда ты что-то создаешь своими руками. Жизнь любит не только певца, охотника. Жизнь любит пахаря!
05.06.2014г. №21 Татьяна Воронина
