Уркарах
Уркарах в свое время был резиденцией уцмия кайтагского, причем если о пребывании уцмия в первой резиденции — Каракорейше — народная память не сохранила никаких подробностей, кроме самого фак¬та, то с пребыванием уцмия в Уркарахе связано нема¬ло исторических преданий.
Интересно уркарахское предание, по которому с. Уркарах в далеком прошлом делилось на три час¬ти, где отдельно жили «армяне», «евреи» и «рус¬ские» (имеются в виду местные жители, исповедовавшие христианство православного и армяно-григорианского толка и иудейство). Трижды приходили в Уркарах арабы, чтобы обратить его жителей в ислам — постепенно это им удалось, причем первыми приняли ислам «армяне». Окончательно ислам утвердился в Уркарахе лишь тог¬да, когда один из местных жителей убедил арабского военачальника выдать за его сына свою дочь. Араб со¬гласился и в свою очередь сам женился на уркарахской девушке.
Профессор В. Ф. Минорский считал, что упомина¬емый в трудах арабских географов IX—X вв. Карах (Кердж) следует идентифицировать с с. Уркарах. С этим мнением хорошо согласуется существование в Ур¬карахе древних полуцилиндрических надгробий.
Наиболее интересные из погребений, так называе¬мые мукурте — сундукообразные полуцилиндричес¬кие надгробия, полые внутри, подобные надгробиям на дербентском кладбище Кирхляр, расположены поч¬ти в центре. По преданию, они привезены из Дербента и возложены на могилы погибших в Уркарахе арабских воинов. Уцмии и талканы появились в Уркарахе после арабов. С тех пор ведет свое начало сословное разделение населения, которое постепенно приобрело довольно сложную гра¬дацию. На верхней ступеньке иерархии стоял талкан, назначаемый уцмием в качестве военачальника глав¬ным образом для защиты Уркараха.
Несколько ниже стояли чанки. Как и везде в Да¬гестане, они являлись потомками от браков феодалов с женщинами из «простого» сословия.
Основную массу уркарахцев составляло свободное крестьянство — уздени. Однако особенностью Уркара¬ха являлась выделившаяся из узденства привилегиро¬ванная группа — так называемые канца. Предание не сохранило сведений ни о причине их выделения, ни о правовых преимуществах. Можно лишь указать на право канца при выдаче своих девушек замуж требо¬вать за них двойной мае (выкуп). Предание глухо со¬общает также об обилии скота у канца, причем скот был весь одной масти.
Возможно, канца выделились из общей массы урка¬рахцев по чисто экономическому признаку (разбога¬тевшие скотоводы).
Ниже всех на социальной лестнице стояли лаги.
Уркарах в прошлом делился на шесть катов (квар¬талов), довольно обособленных. Жители каждого квар¬тала занимали определенное общественное положе¬ние, отличались своим занятием. Каждый квартал и его население носили особое название.
Канцаби занимались преимущественно скотоводством.
Кайкинты. Название происходит от слова «кайк» — выстрел. Обязанность их перед общиной состояла в несении сторожевой службы, а название произошло от сигнальных выстрелов, которыми они оповещали сель¬чан о тревоге. Можно предположить, что кайкинты яв¬лялись весьма своеобразной группой дружинников, со¬стоявших на службе не у феодала, а у сельской общины, и специализировавшейся на военном деле.
Бастии. За населением — в основном земледельцами — этого квартала прочно удерживается репутация са¬мых трудолюбивых жителей селения.
Далжинты — квартал мастеровых людей, занимав¬шихся всевозможными ремеслами.
Гаргарты Название происходит от слова «гъара» — грабеж.
Куркни по роду занятий мало отличались от гаргартов. Предание, однако, подчеркивает большую аг¬рессивность их характера Часть уркарахцев, используя положение своего се¬ла — близость к дороге, нападала на путников. Со временем, однако, джамаат стал активно препятство¬вать этому занятию.
По преданиям, уркарахский джамаат, признавая верховенство уцмия, никогда не забывал о своих собственных правах и энергично за¬щищал их.
Одно из преданий гласит, что в определенный пе¬риод уцмию удавалось настолько усилить свою власть, что уркарахцы ничего не могли с ним поделать. Уцмий притеснял сельчан, травил своим скотом их посе¬вы и т. д. Наконец недовольство жителей села прорва¬лось: однажды в пятницу, во время сбора на площади почти всего взрослого населения на традиционную об¬щую молитву, уркарахцы стали кричать, что они не рабы уцмия, что они сумеют расправиться с ним. Но как это сказать уцмию? Один из присутствовавших напомнил о прутьях, которые невозможно сломать, по¬ка они в пучке, и которые очень легко переломать по одному, и продемонстрировал это уркарахцам. Урка¬рахцы тут же схватили быка, принадлежавшего уцмию, и закололи его на виду у приближенных уцмия. Уцмий наблюдал за происходящим из своего дворца. Он послал спросить, что хотят сделать уркарахцы с мясом быка. Тогда люди разрубили мясо быка на кус¬ки и бросили его собакам.
По-видимому, примерно в XV веке уцмий покину¬л горную часть своих владений, перейдя в предгорья. Позже резиденция уцмия переместилась в Башлыкент, что отмечают документы 1722, 1742 и других годов, причем укрепленной зимней резиденцией его стала Мамедкала (Хан-Мамед-Кала).
Итак, налицо картина постепенного вытеснения уцмиев под давлением горных джамаатов все далее на плоскость, где уцмии могли чувствовать себя более спокойно среди полностью зависимых от них крестьян плоскостных селений (терекемейцев и других). Позд¬нее то же самое произошло в отношении шамхала, ко¬торый был вынужден в конце XVII века покинуть Кумух и перебраться на плоскость.
По преданию, уркарахский джамаат имел доста¬точно определившуюся структуру управления. Высшим представителем власти был кадий. Ему были подчине¬ны четыре диван-бега, при нем было двенадцать челми — исполнителей.
Ашты
Аштинцы раньше жили недалеко от с. Кубачи, в местности Анчи-Бачи. Кубачинцы часто нападали на них. Однажды, когда кубачинцы готовились к новому нападению, аштинцы подковали лошадей задом напе¬ред и ушли в горы, поселившись отдельными хуторами. Но жить отдельно было небезопасно. Поэтому бег¬лецы со временем решили объединиться. Выбрали ме¬сто для села и назвали его Ишта. По-кубачински «ишта» означает «это место». Сами аштинцы называют свое селение Иштала, а соседи называют его Аштала. Отсюда и произошло название Ашты.
На новом месте аштинцам пришлось вести дли¬тельную борьбу с лакскими феодалами за свою свобо¬ду. Один аштинец по имени Гилял служил нукером у казикумухского хана. Он предложил хану свои услу¬ги для покорения аштинцев, хан дал ему отряд нуке¬ров. Гилял обманом отвлек часть аштинцев, а осталь¬ных окружил и взял в плен. Впоследствии хан распра¬вился и с самим Гилялом. Так аштинцы стали данниками лакских феодалов. Они были обложены многими повинностями, в их числе была обязанность кормить ханских щенят. Беки со своими соколами и собаками часто охотились на аштинских землях. К этой легенде можно добавить лишь некоторые детали. Так, до сих пор аштинский диалект более все¬го приближается к кубачинскому наречию. Одежда, в особенности женская, в с. Ашты отличается от одеж¬ды кубачинок лишь деталями: так, на одежде аштинок меньше вышитых элементов, зато головной убор их (так называемый чук) украшен серебряными моне¬тами, подвесками и массивной серебряной цепью; иногда женщины носили богато украшенный монета¬ми и подвесками нагрудник (гуца) — ничего этого нет в Кубачах. В с. Ашты было четыре тухума: тухум узденей, «курити», «кажурти», «лугри». Самым влиятельным был тухум узденей.
Считалось, что выдача девушки замуж внутри тухума укрепляет родственные отношения внутри него, сплачивает тухум и, кроме того, позволя¬ет избежать калыма. Между тем, выкуп (мас) за неве¬сту был достаточно велик: обычно это был либо па¬хотный участок, по величине достаточный для засева двух барха (больших мер) зерна, либо сенокосный участок и т. д.
Интересен аштинский праздничный обычай: в ночь на 25 июня девушки в праздничных одеждах с полными хурджунами припасов шли в местность Карбан-капу (на границе нынешнего Кулинского района). До утра они оставались за местностью Зурбан-кат. Ут¬ром девушек встречали юноши верхом на лошадях, поднимали их хурджуны на лошадей, затем устраива¬ли танцы, песни и т. п. Джамаат Ашты входил в союз сельских обществ Буркун-Дарго. Туда входили также Кунки, Худуц, Анклух, Шадни.
ИЦАРИ
Ицари — труднодоступное селение. Дорогу туда построили в 1955 году — до этого существовала лишь вьючная тропа, непроходимая даже для арбы.
Наиболее примечательной деталью Ицари являет¬ся огромная башня, возвышающаяся над селением.
Предание гласит, что она строилась из кам¬ней, передаваемых вверх по склону живым конвей¬ером — по цепочке стоящих в ряд людей. По преданию, населе¬ние Ицари делилось на подчиненных талкану и не подчиненных ему. Ицаринцы часто подвергались нападениям извне. Поэтому аул был обнесен крепостной стеной из мас¬сивных камней и глыб, в стене было двое ворот.
С тыловой стороны Ицари был надежно защищен естественным препятствием — обрывом. Попасть в аул можно было лишь по одной дороге, охраняемой из башни. Башня не была связана с крепостной стеной, стояла особняком и была приспособлена для круговой обороны.
Если в Ицари в прежние времена совершалось серьезное преступление, джамаат принимал решение выселить преступника со всем семейством. Выселяли обычно в местности Цурцагала, Акрика, Кикиги. Ме¬ста ссылки находились вдали от аула и выше него, но были видны из Ицари. Там выселенным отводили клочки земли, им говорили: «Живите, как хотите. Вы не члены нашего джамаата».
Дуакар
Основание селения жители относят к доисламскому периоду. Название Дуакар происходило от имени Дуук.
По преданию, в древности в Дуакаре и на его ху¬торах Хала-Барка и Сунья жили армяне. Название Сунья произошло от названия местности Сана.
Дуакар относится к Сиргинскому обществу. Более других селений Сирги он подвергался набегам лак¬ских феодалов, бывал даже разграблен и сожжен. По¬рой происходили стычки и с другими соседями по обычной причине — земельным спорам. По местному преданию, летняя пастбищная гора Ханихирала ранее принадлежала дуакарцам, но была ими отдана ураринцам по «маслагьату» — в качестве возмещения за убитых в стычке ураринцев.
Даже по местным представлениям о среднем уровне жизни (весьма скромном) дуакарцы раньше жили исключительно бедно. В домах двери заменяли и окно и нередко дымоход.
Считалось нормальным изнашивать одну смену бязевой одежды в год. Если же она изнашивалась несколько раньше, то не оставалось ничего иного, как огорчаться из-за плохого качества бязевого «отреза».
Ввиду того, что своего хлеба в Дуакаре до следую¬щего сезона не хватало, жителям его приходилось от¬правляться на заработки в Теркеме (эти походы обоз¬начались даже специальным термином — «таша»).
Урари
В полутора километрах от Урари находятся разва¬лины аула, откуда переселились сюда предки урарин-цев. Старики рассказывают, что местность эта называ¬лась Каркара (слово происходит от «тара» — нападе¬ние).
Организуя нападение на соседей в ночное время, ураринцы надевали на себя маски, изображающие со¬бак и других зверей. Когда ураринцы основали ны¬нешнее селение, то назвали его по прежнему наимено¬ванию жителей — Урмари. Потом аул стал называть¬ся Урари (в начале — Урарси).
Урари был центром Сиргинского общества, куда входили также селения Гуладты, Цугни, Гулебки, Наци, Нахки, Кубачи-махи, Дуакар, Косагу, Дзелебки, Урцеки, Сутбук, Бакни, Хуршни, Мирзети и другие. В местности Акина проводились собрания общинников всех этих аулов для решения общих воп¬росов. В Урари была резиденция главного сиргинского кадия. В период Кавказской войны во главе Сирги стоял Багомед-кади. Любопытно отметить, что до Багомед-кади главным кадием Сирги был его отец Пията. После войны главным кадием стал Аллага Вах. Из Урари назначались кадии и в некоторые дру¬гие аулы Сирги — в Цугни, Гулебки, Нахки, Гуладты. Основную массу сиргинцев, составляли свободные крестьяне-общинники, которых во многих районах Дагестана называли узденями. Однако в Сирге термин «уздень» не употреблялся. В прошлом сиргинок выда¬вали замуж только за сиргинцев, и не было случая, чтобы жених был не сиргинец.
В Урари главным тухумом считался Хуллатака-ди, затем тухум Багамма-кади, после него — Омар-ка¬ди, а за ним — Аллайи. Больше всего сведений сох¬ранилось в ауле о тухуме Аллайи. В столкновениях с другими тухумами он всегда выходил победителем из-за многочисленности мужского населения. Пользу¬ясь этим, тухум захватывал лучшие сенокосные и пахотные земли.
Для прошлого Дагестана весьма характерно про¬явление феодального произвола. Но в Сирге эти явле¬ния достигали исключительных размеров.
Урари как наиболее сильный и влиятельный джамаат, претендо¬вал на гегемонию в Сирге. Ураринцы позволяли себе в летний пастбищный период пользоваться для выпаса своего скота пастбищами соседей — аулов Гуладты, Цугни, Нахки. Более слабые, они не могли ничего предпринять и вынуждены были мириться с этим. Это пример внеэкономического принуждения со сто¬роны джамаата Урари, выступающего как «корпора¬тивный феодал» во главе с главным кадием.
