Величие политика — в служении народу

О «розах и шипах» юбилея Розы Эльдаровой

Уходящий год оказался щедрым на юбилеи знаменитых дагестанцев разных областей деятельности. Прежде всего, назовем 100-летие Расула Гамзатова, которое праздновалось по указу главы государства, и проходило в Дагестане в систематическом формате, как по вре­мени, так и по местам проведения.

С КЕМ ПОВЕДЕШЬСЯ…

Юбилею Расула Гамзатова предшествова­ли юбилеи А. Абу-Бакара (80 лет) и Ф. Али­евой (90 лет). Оба, по понятным причинам, прошли с меньшей частотой и торжествен­ностью. Особенно юбилей А. Абу-Бакара, хотя по вкладу в копилку авторитета и зна­чимости дагестанской литературы его вклад не только не уступает вкладу Фазу Алиевой, но и заметно превосходит его, особенно с учетом того, что он все-таки работал в го­раздо более трудоемких жанрах: проза и ки­нодраматургия.

Понятно, что все жанры литературы по- своему сложны и трудоемки, но всё же напи­сать стихотворение объективно проще, чем, например, рассказ или повесть, не говоря уже про роман. В стихах можно «выехать» за счет рифм, ритма, сравнений и т.п. А также за счет непритязательности читателя, от­сутствия у него вкуса и т.д. В прозе эти ин­струменты не работают, тут суггессивность (внушаемость) имеет другие источники, например, те, которые метко определил Ж. Бюффон в книге «Учение о стиле»: «Истин­ное красноречие предполагает обладание гением и культурой духа. Оно совершенно отлично от той естественной способности говорить, которая есть всего лишь природ­ный дар, особенность, присущая каждому, чьи страсти сильны, органы развиты, а во­ображение легко…». Далее не цитирую, так как планка, выставляемая Бюффоном, слишком высока для дагестанских любите­лей изящной словесности… Я хотел сказать этим пассажем одно: литература от необъ­ективных оценок ничуть не страдает, ибо величие писателя определяют не люди, а Бог; от ложных оценок страдает читатель, ибо неверные они, скажу попросту, сбива­ют его с панталыку, навязывают ему ложные кумиры. Что, в конечном итоге, отражается на качестве культуры, а значит, и на качестве самого человека.

Приведу здесь, заканчивая эту тему, еще одну цитату Бюффона, ставшую афоризмом со времени ее произнесения: «Стиль – это сам человек!». Так что, чей стиль предпо­чтешь, глаза того и будешь смотреть на этот мир. Или, говоря просто: с кем поведешься, у того и наберешься… Хотя есть и вариант получше: смотреть на мир не чужими, а сво­ими собственными глазами…

Но возвращаюсь к нашим юбилярам.

А ЛЯ МЕЗОН!

Буквально на днях, подхватив эстафе­ту 90-100-летних юбилеев, стартовали юбилейные мероприятия, посвященные 100-летию Розы Эльдаровой, известного государственного и литературного деятеля Дагестана. Не буду тут перечислять ее мно­гочисленных политических и государствен­ных регалий, читатель может ознакомиться с ними в википедии. А вот ее литературные заслуги практически мало кому известны. Я сам узнал о том, что она балуется пером в связи с выходом в свое время в свет поэмы посвященной… Гаджи Махачеву! Подавшись общему критическому пафосу, который всегда сопровождал личность Гаджи Нухие­вича, я не смог удержаться от соблазна при­соединить свой голос к остальным критиче­ским голосам и написал на нее критическую рецензию в формате басни, которую я часто использовал в период моей активной жур­налистской деятельности.

Она стала известна Розе Басыровне, и од­нажды при случайной встрече она мягко по­журила меня, указав на то, что, мол, у Маха­чева, как и у всех других есть, конечно, свои «скелеты в шкафу», но у него есть и заслуги перед Дагестаном… Другое дело, что ты, как журналист, человек не сведущий в экономи­ке, можешь не знать про них, а может, и зна­ешь, но не можешь их верно оценить… (Зато я могу оценить другое: ни в одной из газет, где я работал, я не пользовался такой «сво­бодой слова», как в газете «МК-Дагестан» Гаджи Махачева!)

… Повторяю, что всё это было сказано в очень мягкой, доброжелательной форме; речь ее прерывалась во время пауз доброй улыбкой, и вообще ни об одном из высо­копоставленных лиц, с которыми мне до­велось встречаться и общаться в формате моей журналистской деятельности, у меня не осталось столь позитивных, столь добрых воспоминаний, как об этой встрече с Розой Басыровной.

После этого мы еще не раз встречались с нею на разных политических и литератур­ных тусовках, и она с неизменной улыбкой приветствовала меня, цитируя мимоходом заголовок моей басни «А ля мезон» из кни­ги «Выбор есть!», посвященной одному ку­рьезному моменту в политической истории постперестроечного периода Дагестана. Что, кстати, также свидетельствует о демо­кратичности ее мировоззрения.

ЛОЖКА ДЁГТЯ В БОЧКЕ С МЁДОМ

Великодушие, доброжелательность – были органическими чертами Розы Басы­ровны, о чем ярко свидетельствует этот пример.

Они проявлялись не только в частных, лич­ных обстоятельствах, но и в общественно, государственно значимых делах и поступ­ках. Я имею в виду историю с ее перемеще­нием с должности председателя Верховно­го Совета Дагестана в 19.. году. Эта страни­ца ее биографии известна лишь по скупым строкам официальных биографий Розы Эль­даровой. По ним трудно судить о том, что же это было, почему, несмотря на добросо­вестный, самоотверженный труд на попри­ще законодательной власти она была сме­щена с нее и переведена на другое место. Да, вместо кресла, которое она занимала в Дагестане, ей предложили другое, в сто­лице страны. Но мы-то знаем, что перевод в Москву из провинции не всегда означает повышение в должности. Этого не скрывает и сама Роза Басыровна. Но как корректно, как деликатно выражает она свою обиду на несправедливость того, что с нею произо­шло. Причем, что стоит подчеркнуть, она не сделал это в какой-то демонстративной, целенаправленной форме, а рассказала как бы вскользь, мимоходом в сборнике мему­аров о жизни и деятельности А. Даниялова. Воздав должное личности и трудам Дания­лова, Роза Басыровна задается вопросом, цитирую: «… Не идеализирую ли я Дания­лова, во всем ли он был так хорош, как все о нём пишут и говорят, подумает и спросит читатель. И будет прав. Все это тоже было. Ведь он – человек, хотя и великий. И вели­ким тоже свойственно ошибаться, а порой и совершать несправедливости. Это косну­лось основательно и моей судьбы! (выделе­но мной. Б.У.). Но не об этом сегодня речь. И это «все» капля в море и не идет ни в какое сравнение с тем, сколь много сделал он для своей республики, для своего народа, служа им, не щадя себя…» (см. Воспоминания о А. Даниялове, стр. 50).

Зная великодушие Розы Басыровны мож­но не сомневаться, что у нее был быть очень серьезный повод для того, чтобы в таком парадном издании, в такую бочку с медом положить ложку дёгтя. А как иначе можно расценить фразы «свойственно ошибаться», «совершать несправедливости», «коснулось основательно и моей судьбы», допущенные ею в полностью комплиментарной книге?

Вот пример, достойный подражания для всех политиков, сошедших с орбиты обще­ственно-политической стези.

ПУГАЮЩИЕ ГРИМАСЫ ЮРЛИЦ

В силу обстоятельств я оказался одним из участниковхода реализации инициативы по празднованию 100-летнего юбилея Розы Эльдаровой. Подняла этот вопрос извест­ный общественный деятель Саният Мансу­рова. Лично знакомая с Розой Басыровной, понимая значение ее деятельности и лич­ности, сохранившая о ней много теплых, добрых воспоминаний, она, не дождавшись инициативы сверху, выдвинула ее снизу, от имени общества: подготовила обращение к руководству республики о желательности отметить по достоинству 100-летие выдаю­щегося государственного деятеля Дагеста­на.

Желательность этого диктовалась еще тем, что дагестанцы традиционно испове­дует культ силы, что автоматически делает политику поприщем мужчин. На этом фоне достижение женщиной высочайших госу­дарственных должностей (председатель Верховного Совета ДАССР, затем зам. пред­седателя Верховного Совета РСФСР, более мелкие ее посты я тут опускаю) приобретает особый вес и значение.

Словом, причин для достойного, если не в масштабах Расула Гамзатова, то хотя бы Фазу Алиевой празднования 100-летнего юбилея Розы Эльдаровой было, хоть отбав­ляй!

Я не хочу сказать, что без напоминая снизу, правительство не вспомнило бы о необходимости отметить ее юбилей. Но то, что вопрос решился со скрипом – это я могу сказать со всей уверенностью. Хотя реакция главы республики, г-на Меликова, была быстрой и благоприятной: получив обращение инициативной группы, он тут же распорядился приступить к подготовке мероприятия. Но, как знает читатель, в Да­гестане скорость реализации спущенных сверху указаний, частенько стопорится про­фильными структурами, в данном случае – министерствами культуры и национальных отношений.

Саният Мансурова была возмущена про­явлением явно недостаточного внимания к предстоящему событию со стороны этих структур, особенно министерства культуры, которое, казалось, должна была ухватиться бы эту за идею, хотя бы из женской солидар­ности со стороны его министра – Заремы Бутаевой

Не больше внимания было и со стороны Миннаца. Да, сам министр, г-н Энрик Мус­лимов, отнесся к инициативе Саният Мансу­ровой весьма доброжелательно, но на низо­вом уровне подход был очень формальный, с прохладцей… Но больше всего Саният по­разило, что ни один сотрудник этого мини­стерства не знал, кто такая Роза Эльдарова! Что тут скажешь, кроме: без комментариев

Саният очень переживала в связи с таким отношением властей к памяти Розы Эльда­ровой, искала каналы для ускорения про­цесса, но везде натыкалась на каменную стену безразличия и чванства…

Причину такого отношения Саният объ­ясняла халатностью структур министерств, которым было поручено. Читатель, надеюсь, понимает, что структура, как юрлицо, прояв­ляет те свойства и качества, которые имеют возглавляющие их физлица…

Грешным делом подводные камни в по­ведении профильных министров искал и я, видя причину их безынициативности в клас­совом вопросе, ведь Роза Басыровна была деятелем классово чуждого для них совет­ского, социалистического государства, а эти лица – адепты капитализма, тем более – члены правящего класса, возможно, даже члены Единой России, партии, которая в глазах народа и общества, имеет репутацию антинародной партии.

Были и еще нюансы, о которых я не могу умолчать.

МИЛЫЕ БРАНЯТСЯ – ТОЛЬКО ТЕШАТСЯ?

Юбилей Розы Эльдаровой, худо-бедно, был проведен, хотя и не с тем размахом, ко­торого он заслуживает, и не в те сроки, в ко­торые следовало бы. Но, как я сказал выше, были нюансы. А, как известно, дьявол кроет­ся в деталях… Я не могу снять с себя задачи указать на эти детали, тем более что в дан­ном случае они касаются не только конкрет­ной ситуации с юбилеем Розы Эльдаровой, но и выходят далеко за его пределы. Более того, отражают такие спектры обществен­ных настроений, которые могут оказаться чреваты серьезными негативными послед­ствиями.

Когда стараниями Саният Мансуровой­вопрос о необходимости достойного имени Розы Басыровны празднования ее 100-лет­него юбилея получил одобрение высшей власти, выявились некие разделительные линии в отношении реализации этого про­екта со стороны общественного сегмента.

Линии эти проходили по щекотливой сфе­ре межнациональных отношений. Дело в том, что Роза Басыровна, являясь природ­ной кумычкой, была замужем за аварцем, что вносит известную неоднозначность в плане определения, чья же она, кто из двух конкурирующих наций имеет право на при­своение ее авторитета и наследия.

Читатель знает, как чувствительны даге­станцы к авторитету своих наций, какие спо­ры – шуточные и всерьез, — идут между эли­тами по поводу первенства в разных обла­стях жизнедеятельности, в особенно бурной форме они идут на поле истории, по поводу территорий, побед и достижений, лидеров и руководителей… Впрочем, такая ревность характерна не только для дагестанцев. На­помню одно двустишие, касающееся не много, не мало самого Гомера! Споры о том, к какой же город-государство может считать сего своим уроженцем, идут в Греции и по сей день, что ярко выражено в эпиграмме английского драматурга Томаса Стюарда в переводе Самуила Марашака:

Семь спорят городов о дедушке Гомере,

В них милостыню он просил у каждой две­ри.

Конечно, это соперничество, это, скажем шутя, нацсоревнование дагестанцев не но­сит конфронтационного характера и, как я убежден, никогда не примет такого характе­ра. Что же касается этих споров, этих пре­тензий, то они являются ничем иным, как проявлением теории Фрейда, известной под названием «нарциссизм малых разли­чий» на дагестанской почве и с дагестан­ской спецификой. По-простому эта теория может быть выражена русской пословицей «милые бранятся – только тешатся».

Вот с этим мы имеем дело в примере с юбилеем Розы Эльдаровой. Так вышла, что инициатива в вопросе празднования ее юбилея исходила от аварской стороны (в лице Саният Мансуровой), которая иници­ировала обращение к главе республики с просьбой содействовать достойному про­ведению этого мероприятия, подготовила ряд документов и т.д. Среди мер была пред­усмотрено и привлечение к празднованию кумыков, как прямых соплеменников Розы Эльдаровой.

Однако предложение это кумы­ками было отклонено с ответом, что мы сами будем праздновать ее юбилей, так сказать, в своем кумыкском кругу. Я не вижу здесь прямого проявления национализма, обвинять в котором кумы­ков по любому поводу стало сегодня об­щим местом. Тем не менее — проведение празднования юбилея общими силами пра­вительства и активистами от кумыкской и аварской общественности придало бы ему тот самый размах, который был желателен. Тем более, что в наследии Розы Басыровны есть слова, которые звучат как завет, как за­вещание в построениимежнациональных отношений в Дагестане. Она высказала их в тех же своих воспоминаниях о А. Дания­лове: «Национальную нетерпимость он (А. Даниялов. Б.У.) считал недопустимой и, бо­лее того, преступной. Навсегда запали мне в сердце слова Абдурахмана Даниялови­ча о необходимости помнить, что никогда нельзя допускать действий, которые могли бы образовать трещину между нашими на­родами. Склеить эти трещины будет уже не­возможно, предостерегал он всех нас, кто работал рядом с ним, кто мог влиять на эти процессы. Дагестан будет Дагестаном, го­ворил он, пока мы будем вместе…». Ну, что тут возразишь?

ОБЩЕСТВО ПРЕВЫШЕ ВСЕГО!

Те, кто помнит 90-е годы, знает, в каком беспомощном состоянии находилось в тот период российское государство. Бал на не­объятных просторах нашей страны правил криминал, диктуя политикам свою волю, участвуя наряду с ними в прихватизации огромных богатств, созданных силами на­ших отцов и дедов в советский, социалисти­ческий период. Борьба за собственность, за командные высоты в экономике, за активы, за финансовые потоки — были борьбой за государство, за его структуры и рычаги. По­нятно, что в такой жесткой борьбе не могло обойтись без насилия, без жертв, без кро­вопролития… Те, кто выжили, те и стали тем классом, который мы сегодня называем «правящим» или, в более общем смысле, государством.

Именно государству мы обязаны той стабильностью, тем, пусть и скромным до­статком, который оно определило для нас, для народа и общества. К сожалению, сам правящий класс не смог справиться с со­блазном безудержного и бесконтрольного обогащения, присвоения всего, что не так лежит. Правящий класс подал нам, народу и обществу, пример того, как надо отстаи­вать свои интересы, как бороться за место под солнцем… Да, я считаю, что мы должны учиться у них этому. От этого наша стра­на только выиграет, потому что, вскрывая ресурсы своей активности, предприимчи­вости, мы, народ и общество, приблизим­ся к стандартам, которые ценит правящий класс, которые внушат ему уважение к нам, желание более щедро делиться с нами теми огромными материальными благами, кото­рыми они сегодня владеют и распоряжают­ся.

Чтобы добиться уважения правящего класса (государства) общество должно на­чать уважать само себя, свои организации, традиции, награды. А мы общественное ставим ниже государственного. Вот яркий пример этого, также связанный с юбилеем, на сей раз Сулеймана Стальского, наме­ченным на будущий год по инициативе гла­вы Дагестана. Как я прочитал в СМИ, тема эта заинтересованно обсуждалась в Союзе Писателей Дагестана под руководством его председателя Марины Ахмедовой. Горячо одобрив инициативу главы, Марина Ахме­дова среди мер по празднованию юбилея лезгинского классика предложила восста­новить государственную премию его имени, что было встречено собравшимися с одо­брением. Затем, развивая тему, она пред­ложила сделать то же самое в отношении премии аварского классика, Гамзата Цада­сы. Согласовали и эту кандидатуру.

Но тут опять в бочку мёда влилась лож­ка дёгтя: кумыкская поэтесса Шейт-Ханум Алишева, предложившая включить в этот список и кумыкского классика Йырчи Каза­ка. «Премия Йырчи Казака была обществен­ная, — возразила ей Марина Ахмедова, — не путай, пожалуйста…».

Поясню, что значит «восстановить» в дан­ном контексте. Дело в том, что премии Су­леймана и Цадасы были учреждены в свое время как государственные, статус их никто не отменял, просто в связи с финансовыми трудностями, ими перестали награждать. Возродить эту практику и было предложено собранием СП. А премия Йырчи Казакабыла изначально общественной и, следователь­но, войти в ранг государственных автомати­чески не могла, что и использовала Марина Ахмедова для отказа ей в восстановлении. Восстановить премию Г. Цадасы, «прице­пив» ее к юбилею Сулеймана, она сочла ле­гитимным шагом, а сделать то же самое в отношении Йырчи Казака её государствен­ническая душа воспротивилась.

Видно, для неё государство – превыше всего. А общество… так себе, второй сорт. И это притом, что Союз Писателей, который она возглавила с сомнительной легитим­ностью, как бы по наследству от покойного мужа, общественная организация.

Разве этот пример не иллюстрирует не­уважительное отношение общества к само­му себе?

Что ж, вы как хотите, а я остаюсь при уве­ренности, что общество превыше всего!

Багаутдин Узунаев