Урок правосудия на примере Кумыкского театра
Каждый, кто следит за культурной жизнью Дагестана, знает, что Кумыкский театр время от времени, скажем так, лихорадит. Речь не о межличностных стычках и столкновениях, интригах и скандалах, без которых не обходится ни один творческий коллектив…
Нет, речь о событиях, которые без преувеличения тянут на формат актуального во все времена занятия под названием «борьба за власть». Конкретно – за кресло директора этого театра, которое с завидным постоянством время от времени становится объектом такой борьбы.
СИНИЦЕ МОРЯ НЕ ПОДЖЕЧЬ!
Казалось бы, ну, что такое кресло директора Кумыкского театра? Какую оно может обеспечить власть, влияние, воздействие на общество? Да возьмите все театры мира с их проповедью добра и справедливости (про те, которые проповедуют зло и несправедливость я вообще молчу!), и поставьте их на одни весы с коротеньким указом президента о добавлении к зарплате или пенсии одной тысячи рублей, и эта чаша махом перевесит все эти театры со всем их благородным репертуаром! Эту горькую истину метко и кратко, всего в двух строках, выразил великий Владимир Маяковский: «Я знаю, что гвоздь у меня в сапоге,/Страшнее любой из трагедий Шекспира!…».
Тем не менее, и это кресло, и даже кресла заметно ниже по своему рангу являются вечным объектом вожделения человеков, в особенности кавказской породы. Почему они более падки до власти – тема для отдельного разговора и его, если на то будет желание читателя, мы обязательно еще поведем.
Законы жанра требуют, сказав «а», сказать и «б» или, в данном случае, «в» — так как имеется в виду власть, этот мощный магнит человеческих душ.
Что такое власть и почему люди за её взятие и удержание, борются, дерутся и даже частенько убивают себе подобных? Вопрос не праздный…
Прежде всего, власть — это возможность и право реализовать присущую подавляющему большинству людей жажду властвовать или, говоря в терминах политологии, управлять, руководить, предписывать другим людям, как, по каким законам и правилам, им жить и действовать. Термин руководство в российской управленческой практике родственно термину рукоприкладство — оба производные от слова «рука», но в одном случае ею водят, приказывая «поди туда!.. вернись обратно!..», а во втором — её прикладывают… Это не шутка, я знаю про одного руководителя, что он добивался продуктивной и качественной работы от своих подчиненных, избивая… простите, прикладывая к ним руку: кому к физиономии, кому к пятой точке… Тут руководство стопроцентно совпадало с рукоприкладством. Но есть и вариации…
Саму эту жажду руководить я бы разделил на две категории: первая – изменить этот мир, переделать его, установить рай земной; вторая – банально несметно обогатиться и пожить в свое удовольствие, катаясь, как сыр в масле, испробовать все блага этого мира. Обе, каждая по-своему, весьма опасны: первая тем, что очевидно смыкается с амбицией синицы из басни, обещавшей «море зажечь». Ведь ясно же, что синица не может зажечь море, что у нее, как говорится, кишка тонка для совершения столь великого деяния. Тем не менее, такие синицы регулярно появляются там и сям со своими неисполнимыми обещаниями. Особенно много их в сфере политики. Например, Карл XII, король шведский, который намеревался завоевать и расчленить Россию, легко может быть уподоблен такой синице; сюда же я отношу Наполеона, Гитлера и, свежий пример, Зеленского. Эти деятели – в силу неумения взвесить реалии – вели себя, как та синица, и кончали как она: позором, а то и гибелью. Ну, конец Зеленского пока не определился, но ясно, что никаких спичек (читай: западных вооружений) ему не хватит, чтобы поджечь море под названием Россия! А причина в том, что всё, что обитает в этом море, вполне довольно своим положением, а без их желания, никакого моря, тем более Российского, не поджечь! Так что, дорогие россияне, мы можем спать спокойно: синица-Зеленский нашего моря на подожжёт…
НЕ КОРЫТО, А КОВЕР-САМОЛЁТ
Но спустимся с небес на землю, и скажем в двух словах, что такое власть в современной России. В ней, в отличие от её вечного конкурента, а по некоторым мнениям, антипода — Запада, власть, как управление, и власть, как владение, слились воедино. Произошло, как метко выразился в свое время незабвенный мэтр политики Х. Шихсаидов, их «полное сращение». В современной России власть, сверх удовлетворения жажды руководить, еще и гарантирует своим акторам солидное, несопоставимое с доходами руководимых ими масс, финансовое обеспечение; открывает широкий доступ к материальным благам, к качественному здравоохранению, культурному досугу и т.п. То есть, политик в России не является наемником капитала, как в классическом капитализме, нет, у нас он един в двух лицах. Такая форма власти в политологии называется олигархат (власть богатых).
Не верьте тем из «коридоров власти», кто доставляемые ими блага пренебрежительно называет «корытом»! Как в свое время, якобы проговорившись, выразился о них бывший глава Дагестана Р. Абдулатипов. В простонародье такого рода высказывания называются «навести тень на плетень»! Нет, это не корыто, а скатерть-самобранка, молочные реки — кисельные берега… Но это также ковер-самолет, который позволяет правящему классу политиков-капиталистов вознестись над простым народом, посматривая на него свысока и, где прямо, а где косвенно, давать ему понять, кто является истинным хозяином жизни в современной России. Это напоминание – тоже из тех благ, но нематериального свойства.
Ну, что ж, как сложилось, так сложилось, попытка поменять это положение, по мнению трезвомыслящих экспертов и мыслителей, стала бы ничем иным, как повторением бездумного намерения синицы поджечь море. Я лично противник всяких поджогов, даже производимых с обдуманными намерениями, как это сделал в свое время тщеславный грек Герострат, поджегший, с целью остаться в истории, храм Артемиды Эфесской…
Тем не менее, несмотря на приверженность к сложившейся в течение последних десятилетий стабильности, я понимаю, что она не идеальна, что по большому счету власть должна служить стране, обществу, народу, а не своим личным интересам и, тем более, сомнительным хотелкам. И я верю, что наши элиты в лице своих, если не детей, то уж внуков, воспримут эту модель политики и управления, и достигнут для России такого положения, которое будет действительно соответствовать формуле «встать с колен». Другое дело, что нынешние поколения, скорее всего, не увидят нового образа России, но таков ход истории: она движется медленно, но верно, необратимо, и рано или поздно наша страна станет подлинной демократией, потому что капитализм, особенно тот, что у нас сейчас на дворе, содержит в себе ген саморазрушения.
БАБАТОВА НА БАБАТОВА!
Теперь после этого длинноватого, но совершенно необходимого вступления, подводки к нашей основной теме, возвратимся к креслу руководителя Кумыкского театра.
Там недавно происходило примерно то же самое, что несколько лет назад, когда в связи с выходом на пенсию тогдашнего директора этого театра, г-на Махача Анваровича Бабатова, должен был быть назначен новый директор. По удивительному совпадению, претендент на этот пост носил ту же фамилию, что и его предшественник – Бабатов, только звали его Заурбек Бабатович. И был он членом регионального политсовета «Единой России», где председательствовал г-н Х.И. Шихсаидов (ныне ушедший в политическое небытие…). То есть, покровителем обоих Бабатовых было одно и то же лицо, хотя те двое сильно различались по возрасту, способностям и темпераменту.
Первый Бабатов, был очень далек от театра, от искусства в целом, не претендовал на большее, чем роль хозяйственника, завхоза, да и ту исполнял, по отзывам работников театра, весьма вяло, что называется, спустя рукава. Видимо, г-н Шихсаидов, пользуясь своими полномочиями, пристроил своего человечка – просто так, по старой дружбе. А когда пришла пора его сменить, решил сам же найти ему замену. И его выбор вновь пал на Бабатова, только на другого.
Но тут между коллективом театра и г-ном Шихсаидовым возникла конфликтная ситуация: артисты хотели видеть в кресле директора не нового ставленника известного политика, а своего коллегу, известного режиссера Мавлета Тулпарова.
Коллектив был против рокировки одного Бабатова на другого, и даже вроде бы готов был активно выступить в поддержку коллеги. Но, когда дошло до дела, решимость артистов противостоять планам начальства как-то незаметно испарилась, и они молча согласились с неизбежным…
Уточним здесь, что г-н Шихсаидов, как истинный политик, пытался решить вопрос чужими руками, в частности, руками министра культуры З. Бутаевой: понятно, что позиция председателя правительства по этому вопросу была для нее обстоятельством непреодолимой силы, и Тулпаров лишился своей должности…
Так одного Бабатова, Махача, в кресле директора Кумыкского театра сменил другой Бабатов, Заурбек. Этот был другого поля ягода: деловой человек, предприниматель, но, так, средней руки, без особого размаха: новичок пошел по пути быстрой наживы, просто стал сдавать полезные площади театра в аренду под различные торговые мероприятия. Понятно, что много таким бизнесом не заработаешь, но он, видимо, из тех, кто живет по принципу: лучше синица в руке, чем журавль в небе.
Однако Бабатов II-й не долго занимал скромное кресло, и вскоре, покинул его, уступив тому, за кого чуть было не вступился коллектив театра…
ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ…
Казалось, все стабилизировалось, устаканилось… Но так только казалось. Вдруг объявились некие силы, которые стали предъявлять права на часть здания Кумыкского театра, исподволь превращенного при прежних директорах в ресторан под названием «Театро». Однако новый директор, узнав об этом, отказался признать отчуждение этого помещения, в связи с чем стал участником длительного судебного процесса, который, в конце концов, выиграл, и эти некие силы были вынуждены утереться и покинули ресторан, что называется, несолоно хлебавши…
Тулпаров и вместе с ним все культурные силы республики торжествовали победу. Но… не тут-то было! Через некоторое время, уже в период назначения главой Дагестана г-на С. Меликова, в связи с межэтническими «подковерными» договоренностями, произошло второе пришествие во власть бывшего спикера НС РД г-на Магомед-Султана Магомедова. На сей раз – в качестве Государственного секретаря. Должность эта, по всеобщему мнению, чисто декоративная, с неопределенными функциями и полномочиями. Но, как известно, авторитет г-на Магомедова зиждется не только на должности, но и на мощном финансовом потоке, который он твердо и бдительно контролирует. Это и есть два столпа, которые обеспечивают ему сегодня статус «главного кумыка» Дагестана. Звания этого он не только не скрывает, но и с гордостью озвучивает. Даже я в свое время удостоился признания в этом из первых уст…
Итак, хотя политический ландшафт Страны гор слегка изменился, но «борьба за власть» в ней продолжала бушевать. Одним из полей этой борьбы вновь стал «Театро».
ОТДАЙ «ТЕАТРО»!
Теперь претендентом на него выступил Магомед-Султан Магомедов. Вот как разворачивались события.
Однажды в кабинет к Тулпарову явился некий крепкий молодой человек и сообщил, что г-н Магомедов имеет желание стать собственником того самого многострадального «Театро». Тулпаров был удивлен этим сообщением, несколько секунд молчал, но после короткой паузы все же взял себя в руки и ответил твердым отказом. Мол, я не ради того несколько лет судился за это здание с самим Шихсаидовым, чтобы сегодня отдать его просто так, пусть и Государственному секретарю Дагестана! Посланец попытался убедить директора, ссылаясь на авторитет того, кто его к нему послал, но безуспешно. И он ушел ни с чем.
После этого Магомедов через своих людей сделал еще несколько попыток «договориться» с несговорчивым директором, но все безуспешно. Тогда он добился освобождения Тулпарова с должности директора. Разумеется, и в этот раз все было сделано чужими руками… Дело в том, что у Тулпарова истек срок его трудового контракта, который просто не был продлен работодателем. Так, акт личной мести был обставлен, как объективная процедура. Кресло в статусе и.о. занял зам снятого Заур Алиев. Постоянный директор должен был определиться в ходе предстоящего конкурса. Тулпарова до него не допустили. Впрочем, конкурс этот был чистой фикцией, так как лицо, которое займет кресло, было определено заранее, им являлся ставленник Магомедова… не буду указывать пальцем… бывший многолетний обитатель «коридоров власти». Человек, по мнению знающих его, тихий, смирный, исполнительный, без своей позиции.
Освобождению Тулпарова с должности предшествовал эпизод, который нельзя не рассказать, так как именно он кульминация этой поучительной, драматической истории.
Итак, видя, что Тулпаров не хочет идти ему навстречу, г-н Магомедов решает подключить к процессу самого главу республики, г-на Меликова. Причем не заочно подключить, не опосредованно, а физически и непосредственно. Уточню, что к тому времени спорное помещение уже перешло на баланс Кумыкского театра, и директор готовил его под детский театр. Он вместе со специалистами производил отбор талантливых детей, формировал состав преподавателей и т.п. Внутри помещения шел ремонт.
НЕЧАЯННЫЙ ВИЗИТ
И вот в один из дней Тулпарову позвонили из администрации главы и предупредили, что тот намерен нанести визит в Кумыкский театр. Директор, не осведомленный в сфере политтехнологий, очень обрадовался, воодушевился, потому что был уверен, что причиной столь неожиданного, но при этом желанного и почетного визита является собственно Кумыкский театр, его дела, достижения и проблемы.
Правда, осведомленный о том, что среди визитеров будет и госсекретарь, он заподозрил, было, неладное, но быстро отогнал от себя эти мысли, не веря, что целая государственная делегация может быть снаряжена ради решения чьего-то частного интереса…
Но вот делегация во главе с главой прибыла к стенам театра. Глава рядом с директором идут по заранее определенному маршруту внутрь «Театро». Все время, пока оба шли по дороге, а потом, войдя внутрь, рассматривали помещение, глава не проронил ни слова. Говорил только директор. Он рассказал и про то, сколько судебных перипетий пришлось пережить, отстаивая это помещение от притязаний одного высокопоставленного чиновника… Директор же раскрыл перед ним и свои планы на это здание, рассказал ему про детский театр, который уже практически сформирован, что проект будет обеспечивать поиск и развитие юных талантов, что в нем смогут обучаться сценическому искусству дети разных национальностей, что будет способствовать сохранению местных языков, традиций, то есть – главному вектору национальной политики Дагестана.
Все время, пока глава и директор расхаживали по помещению, г-н Магомедов, министр культуры Зарема Бутаева и прочие члены свиты Меликова шли следом за ними, находясь на некотором, положенном по регламенту, отдалении.
«Я ПРОТИВ ДЕТЕЙ НЕ ПОЙДУ…»
Перелом в настроении главы произошел в том месте рассказа Тулпарова, где прозвучало слово «дети», были озвучены планы по их привлечению к театру, к искусству, к культуре… Помешкав минутку, глава подозвал к себе Магомедова и громко, так, что это услышали все, сказал: «Султан, я против детей не пойду. Ищи себе другое место». Глава, видно, желая смягчить пилюлю, добавил, мол, это не твое место, это место трогать нельзя… «Да, да, вы правы, — закивал Султан. — Это не мое место…».
Вот так завершилась эта драматическая сцена и глава вместе со своей свитой покинул помещение «Театро». В какой-то момент, Магомедов, шедший в хвосте свиты, обернулся к Тулпарову и стоявшей рядом Бутаевой, и погрозил им, мол, я этого так не оставлю!
И не оставил: добился увольнения Тулпарова с должности. Правда, потом, под давлением коллектива театра, грозившегося выйти на улицу, Тулпаров был допущен до конкурса и победил в нём. Сегодня он снова занимает кресло директора Кумыкского театра, ведя его к новым творческим успехам и достижениям.
ЛИХА БЕДА НАЧАЛО…
Признаться, я такого хэппи энда в этой истории не ожидал, думал, что власть заломает артиста, сделает всё по-своему, ведь мы знаем основной ее принцип: не уступать и не отступать! Власть всегда права и не народу и обществу указывать, как ей поступать и кого назначать и ставить…
Что касается поступка главы Сергея Меликова, то он достоин всяческих похвал: заступиться за детей – это все равно что заступиться за будущее, что особенно ценно в связи с тем, что современную российскую власть обвиняют в том, что она живет не будущим, а прошлым, идет вперед, с повернутой назад головой.
При этом я допускаю, что он изначально не хотел ввязываться в эту историю, которая явно дурно пахнет. Но, видно, были факторы, принудившие его пойти на такой риск репутационных потерь. А «дети» стали хорошим поводом отказаться идти на поводу у амбициозного чиновника, который, как я считаю, действовал в этой истории, не понимая, что творит… Впрочем, один из моих собеседников, с которым я обсуждал эту тему, посмотрел на благородный поступок главы с несколько иного ракурса. «Да, — сказал он, — фраза звучит красиво, правильно, но я бы предпочел, чтобы глава сказал: «Султан, я не могу пойти против закона…».
Покумекав, я согласился с ним, но… имеем, что имеем. Как говорится, лиха беда начало, наступят и в России времена, когда всё будет определять закон.
Багаутдин Узунаев
