Террористический акт, осуществленный в Волгограде 21 октября 2013 года, был, как теперь уже точно известно, произведен силами пары влюбленных ваххабитов – Наиды Асияловой и Дмитрия Соколова. Есть две версии того, как нашли друг друга эти «два одиночества».
Согласно первой, Асиялова прибыла в Москву и поступила на факультет лесного хозяйства одного из столичных вузов, где уже учился Соколов. Здесь и произошло их знакомство, впоследствии переросшее в роман. По второй версии, Дмитрий Соколов сам активно интересовался деятельностью бандподполья на Северном Кавказе и познакомился с Асияловой в Интернете, после чего она приехала к нему в Москву. Соколов посещал столичные мечети в поисках контактов со сторонниками радикального ислама и одновременно самостоятельно начал осваивать минно-взрывное дело.
Непосредственно взрыв произвела 30-летняя смертница Наида Асиялова, а бомбу подготовил ее сожитель — 21-летний Дмитрий Соколов. Наида родилась в Дагестане, в селе Гуниб. Этот населенный пункт известен как последний оплот имама Шамиля в период Кавказской войны. Впрочем, ныне Гуниб вряд ли можно называть «гнездом террора». Во всяком случае никто из близких Наиды, включая ее сестер и мать, приверженности к ваххабизму не разделял. Наида была младшим ребенком в семье и до определенного времени вела обычную жизнь. На фотографиях она выглядит современной, не лишенной привлекательности девушкой. Мать Наиды Равзат Асиялова, судя по всему, от образа жизни дочери давно была не в восторге. Журналистам Равзат рассказала, что раньше Наида была женой турка, а когда снова вышла замуж за русского, то надела хиджаб и начала молиться.
По имеющимся сведениям, Наида не проживала в Гунибе с 2010 года, с родными общалась только по телефону. Она посещала Махачкалу, Хасавюрт, Кизляр, нигде особенно долго не задерживаясь. Круг общения Асияловой составляли единомышленницы — ваххабитки, в том числе вдовы боевиков, среди которых она пользовалась большим авторитетом.
По одной из версий, Асиялова была вербовщиком — человеком, отвечающим за привлечение в ряды террористов новых членов, а также за психологическую подготовку смертников. Шестнадцатого ноября 2013 года в ходе спецоперации силовых структур Дмитрия Соколова — гражданского мужа смертницы, совершившей теракт в Волгограде, застрелили в числе других предполагаемых боевиков, блокированных в поселке Семендер Кировского района Махачкалы.
По данным Национального антитеррористического комитета, бандиты оказывали активное вооруженное сопротивление. Кстати, в одной лишь соседней с Волгоградской областью Астрахани стражи правопорядка насчитали около 60 девушек, которые примерили не только хиджаб, но и роль «джихадистской жены». Для примера: 16-летняя выпускница школы Юлия однажды просто исчезла из дома. Через месяц она прислала матери эсэмэску: «Мама, познакомилась с будущим мужем по Интернету, вышла замуж по телефону, а медовый месяц провела в лесах Кавказа», где осели боевики, одним из которых и являлся жених.
А вот еще один случай из подмосковной Балашихи: в начале ноября 2013 года был задержан украинец, принявший ислам, Александр Галамбица, которого подозревают в вербовке на роль «боевых подруг» для кавказских моджахедов трех девушек. Галамбицу заключили под стражу. Против него возбуждено уголовное дело по двум статьям Уголовного Кодекса: незаконное владение огнестрельным оружием, взрывными устройствами и взрывчатыми веществами; незаконное приобретение, а также хранение наркотических веществ в крупном размере. В квартире подозреваемого полицейские обнаружили литературу, которая содержит, запрещенные в установленном законом порядке, идеи радикального ислама.
Данная проблема актуальна и для города Волжского Волгоградской области. Старший инспектор по делам несовершеннолетних отдела полиции Управления МВД России по городу Волжскому Оксана Миронова отметила, что обращение в ислам несовершеннолетних девушек в ее практике встретилось дважды.
Первый случай: 15-летняя волжанка, имя которой по определенным причинам не называем, перестала посещать школу, могла не ночевать дома. Со слов матери, летом она ездила в Чеченскую Республику. Мать боится, что дочь, получив паспорт гражданки России, может безвозвратно уехать на Северный Кавказ. Сама девушка отказывается давать какие-либо объяснения по данному поводу. Второй случай: в возрасте 15 лет, полтора года назад, другая волжанка приняла ислам и каждую пятницу посещала мечеть для молитв, а по субботам ходила изучать арабский язык. Со слов девушки, к этой религии ее приобщила взрослая подруга, неоднократно приглашавшая посетить мечеть. Веру приняла добровольно, считает ислам более понятной для себя, религией чем христианство.
В новом кругу общения юной волжанки только мусульманки. У нее есть молодой человек, знакомство с которым состоялось в Интернете, в социальной сети. Юноша, уроженец Чеченской Республики, проживает и обучается в городе Волжском.
В обоих случаях приобщение к новой религии начиналось с того, что девочки пропускали занятия в школе, выходили из-под родительского контроля и большую часть времени тратили на общение с новыми знакомыми в Интернете. Нужно отдать должное сотрудникам инспекции по делам несовершеннолетних Управления МВД России по городу Волжскому Волгоградской области: они не проходят мимо подобных случаев, а очень активно занимаются выявлением неофитов — новых приверженцев радикального ислама.
— Выбор веры — это конституционное право каждого гражданина России. Однако если русская женщина принимает ислам, она автоматически попадает в «зону риска» и за ней нужно устанавливать жесткий контроль со стороны спецслужб, — говорит известный психиатр-криминалист Михаил Виноградов, полковник милиции в отставке. — Наших русских девушек очень любят мусульмане, потому что из них получаются гораздо более послушные и податливые жены, чем из тех же мусульманок. Боевики предпочитают русских девушек и потому что они становятся абсолютно беззащитными: попадая в чужую социальную среду, не знают социально-этических норм этого народа, их проще запугать и зомбировать.
В таком брачном «зазеркалье» чаще оказываются и девушки из не очень благополучных, неполных, нуждающихся семей, а также те, которые испытывают проблемы в общении со сверстниками. Некоторых подводят любопытство, легковерие, тяга к тайному, запретному и желание выделиться. По мнению Михаила Виноградова, именно за новообращенными мусульманками стоит усилить контроль в первую очередь на юге России. Руководитель Союза мусульманок России Наиля Зиганшина в целом поддерживает эту идею, однако считает, что особое внимание психологи, спецслужбы и духовные отцы должны уделить представительницам слабого пола, попавшим в тяжелую жизненную ситуацию.
Русские женщины, принявшие ислам, обычно очень позитивны и активны, но, потеряв кого-то из близких, могут стать оружием, «живой бомбой» в руках бандитов, — говорит Наиля Зиганшина. — С теми из них, кто лишился мужей или братьев, должны обязательно работать психологи, правоохранительные органы и духовные отцы.
Муфтии должны разъяснять, что за самоподрыв они будут нести ответ перед Всевышним и будут вечно гореть в аду.
Николай Варадин
Normal
0
false
false
false
RU
X-NONE
X-NONE
/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:»Обычная таблица»;
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-priority:99;
mso-style-qformat:yes;
mso-style-parent:»»;
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin-top:0cm;
mso-para-margin-right:0cm;
mso-para-margin-bottom:10.0pt;
mso-para-margin-left:0cm;
line-height:115%;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:11.0pt;
font-family:»Calibri»,»sans-serif»;
mso-ascii-font-family:Calibri;
mso-ascii-theme-font:minor-latin;
mso-hansi-font-family:Calibri;
mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-bidi-font-family:»Times New Roman»;
mso-bidi-theme-font:minor-bidi;}
