За последние сто лет произошли большие изменения в поселениях дидойцев. Они во многом изменились: одни укрупнились и благоустроились, другие уменьшились и в них появилось много развалин, третьи – перестали существовать, жители переселились на равнину или в города. На характер поселений большое влияние оказали природно-экономические условия. Суровый климат горной зоны, большая пересеченность местности, крутые склоны, скудость пахотной земли, ее труднодоступность и обуславливали размеры поселений. И сегодня в горах Дидоэтии есть селения, до которых нет автомобильной дороги и нелегко добраться.
В целях экономии пахотной земли и в интересах безопасности селения располагались в естественно защищенных укромных местах: у гребней хребтов, уступов, склонов, скальных выходов, выступов речек. Для усиления обороноспособности сооружались боевые башни, а на окрестных высотах – сигнальные, сторожевые. На территории Мокока имеются и сегодня шесть башен. Первая башня – немая свидетельница последнего боя наиба Шамиля Ибрагима Мококского – участника Кавказской войны. Она сегодня на наших глазах разрушается и уносит с собой безмолвные тайны прошлых столетий. Вторая и третья башни находятся в частном пользовании односельчан, используются в хозяйственных целях. Считаю, что это неправильно. Памятники истории должны быть под защитой государства, о них надо заботиться и сохранить для потомков в первозданном виде.
От четвертой и пятой башен остались лишь обожженные камни и стены – последствия боевых действий в ходе Кавказской войны.
От шестой – сигнальной – башни также остался лишь фундамент. Находилась она на склоне горы в сторону села Шопих.
Первые три башни были предназначены для защиты населения и обороны самого Мокока, а четвертая и пятая – были призваны защищать подступы к селению.
Независимо от топографического положения аула, он всегда обращен в южную сторону.
Многие путешественники, наблюдатели, военные, побывавшие в дидойских селениях в XIX в., дают мрачное описание аулов, улиц. Например, Е.Марков пишет: «Улицы нет в ауле, каменные двухъярусные бойницы, которые горец (дидоец) называет саклями, отступают друг от друга ровно настолько, чтобы человек с трудом мог протиснуться среди них… Над крышей одной бойницы торчит другая, над другой – третья и ножом расколотая щель, заменяющая улицу, вьется и лепится, как змея, по отвесной круче» («Живописная Россия». СПб, 1883).
Действительно, дидойские селения застроены скученно, улицы узкие, кривые и кажутся бессистемными, они петляют между домами, нередко заканчиваясь тупиком или переходом в туннель. И постройки на склоне, примыкая друг к другу, образуют вроде бы горизонтальную линию, террасу. При сплошной застройке селение имеет ступенчато-террасообразный вид. В некоторых селениях (Мокок, Кидиро, Кутрах и т.д.) таких «ступеней»-линий домов по склону можно насчитать более десяти. Еще Ю.Проитов отмечал, что «дидойцам характерны многоэтажные строения и высокие башни» (Проитов Ю.М. М., 1941 г., с.11).
Фактически каждый аул в Дидоэтии был крепостью, в него можно было войти по одной или двум дорогам-тропам, закрывающимися на ночь воротами.
Кажущаяся «беспорядочная», «бессистемная» планировка на самом деле была продумана с учетом всех жизненных интересов и возможностей человека, жившего в X-XIV вв., в ней были разумный расчет и опытное решение.
Жилище дидойцев было представлено множеством типов и форм, как по планировке, так и во внешнем облике и их архитектурной композиции.
Первое известное науке постоянное жилище в горах появилось семь тысяч лет назад. Круглоплановая каменная постройка с очагом в центре просуществовала здесь на протяжении трех с половиной тысячелетий, и она была самобытным явлением на Кавказе и вообще в истории мировой цивилизации.
Около трех тысяч лет назад появляется новая форма – прямоугольная, и эта форма и многие элементы такого жилища – конструкция кровли, дверей, очага, нар – в усовершенствованном виде дошли до начала ХХ века. Еще с прошлого столетия немало было, да и сейчас, есть используемых домов, построенных еще в XVII веке. Живучесть этих сооружений объясняется их природосообразностью, универсальностью конструктивных решений, приспособленностью к местным условиям. Вместе с тем жилище как характерный показатель образа жизни и хозяйственно-бытового уклада народа меняется с официальными, экономическими и культурными изменениями в обществе.
Трудно найти в старом ауле Дидоэтии два совершенно одинаковых дома. Были одноэтажные и многоэтажные, однокомнатные и многокомнатные, глухие дома-крепости с башнями и башнеобразные и т.д. Например, в селении Мокок сохранился дом-крепость с башней. Основные функции таких домов были оборонительные. В строительстве таких домов дерево использовалось крайне редко – все в тех же защитных целях: чтобы враг не мог поджечь дом снаружи. Представляют интерес щели для выстрелов из лука, сохранившиеся в таких домах-башнях. Снаружи они практически не видны, но с внутренней стороны более расширены, что позволяет сидящему в помещении хорошо видеть то, что происходит снаружи. Каждый дом имел и потайной выход, позволяющий в случае необходимости незаметно выйти из дома и пробраться в относительно безопасное место. Наличие у дидойцев подобных домостроений в древности говорит о постоянных боевых столкновениях народа с внешними врагами.
Кроме того в отдельных обществах обнаруживается достаточно выраженная местная специфика.
Имеют характерные особенности в конструкции гинухские, бежтинские, асахские, шантлинские дома. Все они были с плоскими земляными крышами, кроме гинухских и бежтинских – у них крыши двускатные с драночным покрытием.
Среди других форм выделялось жилище – комната больших размеров, встречаемое в обществах Дилдо-Шуратль. Размеры комнаты колебались в пределах 60-80 кв.м, но иногда были и большие.
Интерьер своеобразный: по длине, у задней стены стояло сооружение с отсеками для хранения запасов продовольствия (хIихIа). В центре комнаты находился открытый очаг, кругом выложенный плитами.
Мебелью служили два-три треногих стула и длинная скамейка-диван. Одежда, шубы, утварь, посуда висели на жерди под потолком и на кольях.
Многоэтажный дом в дидойских селах мог принадлежать двум-трем родственным семьям, это было следствием скученности домов и тесноты в аулах, отсутствия места для нового домостроительства. По этой же причине продавали-покупали крышу дома.
Но большинство жилищ в XIX веке было двух-, трехкомнатными. Археологический материал свидетельствует о том, что они появились в Дидоэтии еще в бронзовом веке (III тыс. до н.э.). Это были жилищно-хозяйственные комплексы: нижний этаж – закрытый дворик, хлев; верхний – жилые и хозяйственные комнаты. Иногда встречались дома, конструктивно связанные с невысокой башней. Ее помещение использовалось по хозяйству или временно новой семейной парой.
По укладу быта жизнь семьи проходила в одной комнате – очажной, сколько бы помещений не было в доме. В ней находились очаг-камин, нары, покрытые паласом, войлоком – место для сна и отдыха, каменно-глиняная полка для посуды. Одна из комнат обставлялась наряднее, и она предназначалась для проведения торжеств и приема гостей. У дидойцев не было специальной гостиной-кунацкой. Если было третье помещение в доме, то его использовали в качестве кладовой.
Мы, современники, являемся потомками и наследниками богатого исторического прошлого народа.
И на наших глазах исчезает история – важная и ценная для понимания этнического характера дидойцев, часть культуры народа. Уникальные архитектурные домостроения и сооружения исчезают.
Хотелось бы, чтобы о памятниках истории и культуры народа позаботились и поняли, что теряем культурное достояние мирового значения. У гостей эти сооружения вызывают восхищение и удивление, а самих дидойцев наполняют гордостью за предков, сумевших создать такие уникальные архитектурно-культурные сооружения.
Гусейн Магомедов,
учитель истории Мококской средней школы
Цунтинского района РД
